– И что случилось с тобой?
– У меня поднялся жар. Кашель, сопли… И я свалился в кровать.
– А когда тебя принуждали отправиться в лагерь, что ты чувствовал?
– Что меня насилуют, ломают. Было ощущение, что я нахожусь под огромной плитой, и она вот-вот меня раздавит. Чувствовал боль в груди, слабость. Во мне кипела злость на маму и сильнейшая обида на весь мир за то, что он помогает маме сплавить меня куда-нибудь подальше от дома.
– А что тебе хотелось в этот момент?
– У-у-у! Обозвать маму всяко-всяко. Побить ее и укусить за палец, который она держала у меня на плече.
– И что ты решил в этот момент?
– Вот я заболею, и ты меня не отправишь никуда, а будешь трястись за меня у моей постели!
– Так. И что ты сделал?
– Заболел. Пошел к соседке и облился водой из колодца. И все. Заболел.
– А отчего у тебя содрогалась плоть?
– Как отчего? Оттого, что тело – не враг себе. Оно хотело освободиться от моих напастей, которые я сам себе же и устроил.
– Так что природа показывает человеку землетрясением?
– Что человек сам себя уничтожает.
– Да, сынок, это так. Еще какие-нибудь стихии знаешь?
– Вроде бы все.
– А ты не задумывался, для чего природа таким образом через стихии показывает нам, что с нами творится?
– Нет.
– Для того чтобы мы увидели, что мы есть часть самой природы! Мы сами себе это через стихии показываем. И сами для себя их создаем. Да потом свое созданное хлебаем. Сынок, увидь, то, что творится в природе, сделали мы сами. Создатели создали радость и Лад на Матушке Земле, вложили в свое творение любовь и разумность, а остальное создал человек – сам для себя, когда впустил в себя тьму, да начал строить свою жизнь под управлением тьмы.
Я, ошеломленный словами бабы Сони, так и сижу, не шелохнувшись, еще какое-то время, пока бабуля не кличет меня пойти в деревню к дочке бабы Василисы.
Четвертая глава
ЧЕЛОВЕК – СОЗНАНИЕ. СЛОИ СОЗНАНИЯ ЧЕЛОВЕКА
Знать свое тело
В гостях у бабы Василисы, сидя за столом, я срисовываю с фотографии портрет своей первой любимой девушки. Баба Василиса готовит обед, а деда Сергей что-то делает во дворе. Я так увлекаюсь рисованием портрета, что не замечаю, как баба Василиса вмиг сготовила обед и накрыла на стол. Она приглашает меня пообедать, и выходит во двор звать деда. Дед не спеша умывается, садится за стол и говорит:
– Бабуль, после обеда поладь мне спину, что-то ее прихватило.
– Хорошо. Только поешь. А то сил не хватит кряхтеть.
После того как мы поели, дед разваливается на лавке, а бабка начинает разминать ему спину.
Меня охватывает любопытство: интересно, как она это делает? Я наблюдаю за ней, но ничего не понимаю. Никакой схемы массажа. Бабуля где-то погладит, где-то помнет, где-то пальцем нажмет и спрашивает: «Что это?» В ответ на это дед чего-то себе под нос бубнит. Ничего непонятно. И я спрашиваю бабулю: