Да, бывало и ху…
– Иэ-эх!
Данг!
Кастор ди Тулл коротко вдохнул, открыл глаза и занес над головой меч. Двери распахнулись, со счастливым деревянным стоном избавившись от натиска мертвых тел. Дохнуло зловонием. Мертвецы высыпали наружу, точно прелый горох из полусгнившего стручка. Те, что стояли впереди, не удержавшись, повалились на землю и их тут же растоптали. Остальные, ничуть не удивившись внезапной свободе, двинулись вперед, вяло переступая на отекших ногах и протягивая к людям жадные руки. Пальцы у многих были стесаны до костей.
Сердце экзекутора успело отбить три удара прежде, чем его клинок опустился.
Вжихх! Чмавк!
С одного удара перерубить кость нелегко. Удар должен быть сильным и очень быстрым. Или, если сказать проще – очень умелым.
Клинок прошел через коленную чашечку, рассекая сустав и связки. Хуч неуклюже провернулся на одной ноге и, не удержав равновесия (Кастор, проходя мимо, толкнул его плечом), рухнул на землю, задергался. Не останавливаясь – мужики добьют! – Кастор сделал шаг вперед и почти без замаха ударил следующего мертвяка рукоятью в буро-фиолетовое пятно, некогда именовавшееся лицом.
Хрустнули зубы. Мертвяк попятился, неуклюже взмахнул руками. Налетев на ковыляющего следом товарища, он остановился и тут же получил жестокий прямой укол в голову. Острие меча погрузилось в глазницу, прошибло стенку черепа, пронзило разложившуюся массу, заменявшую хучу мозги, вышибло затылочную кость. Рывком освободив меч, Кастор плавно сместился в бок и рубанул следующего мертвеца в висок. Еще одно полуразложившееся тело кулем осело наземь.
Вялые, медлительные хучи не могли потягаться в проворстве даже с обычным человеком, не говоря уже о натасканном рыцаре-экзекуторе. Даже рана и усиливающийся жар не смогли повлиять на скорость и точность движений ди Тулла. Слишком хорошо его тело усвоило науку боя – преподанную рыцарю опытными учителями и отточенную в десятках сражений.
Действо, развернувшееся в дверях амбара, язык не повернулся бы назвать сражением или битвой. Бойня, резня, истребление – что угодно, но только не битва! Живой с потрясающей скоростью наносил удары мертвым – рубил головы, отсекал тянущиеся к нему руки и пальцы, и те послушно падали к его стопам, дергаясь в конвульсиях.
Впрочем, если бы кто-то спросил человека, учинившего это побоище, как следует именовать происходящее, Кастор подобрал бы совершенно иное определение.
Работа.
Проклятая и вместе с тем благодарная экзекуторская работа – освобождение мира от заполонившей его нечисти. Выжигание каленым железом и очищающим пламенем. Истинно так.