— Oui?[13]
— Мадам Теру?
— Oui?
Делорм по-французски объяснила, что она работает в полиции Северного Онтарио и надеется, что мадам Теру сможет помочь ей в одном расследовании. Из дома доносились крики и болтовня детей. Кто-то с кем-то столкнулся, и началась яростная перепалка.
— Извините, — сказала женщина. — Муж не общается с полицией.
Небольшой подвижный человек с темными глазами и темными волосами, в которых пробивалась седина, возник за спиной женщины. Он надевал пальто.
— Убирайтесь, — бросил он. — Вы слышали, что сказала моя жена.
— Никто за вами не охотится, — заверила его Делорм. — Мне просто нужна кое-какая информация.
— «Кое-какая информация»? Только-то? — Мужчина протиснулся мимо нее и сбежал по ступенькам. — Из-за информации убивают.
Он прыгнул в свой пикап и укатил.
— Извините, — пробормотала женщина. — Но я же вам говорила…
— Да-да, — подтвердила Делорм. — Можно мне от вас позвонить, чтобы вызвать такси? Машину забрал мой коллега.
Женщина открыла дверь шире. Делорм вошла в холл, где стояло пианино и десяток маленьких пластмассовых стульев. Справа, за застекленными створчатыми дверями, молодая женщина в обтягивающих джинсах водила хоровод с группой дошкольников.
— Телефон в кухне. Вот сюда.
Делорм набрала номер и тут же разъединилась. Потом сказала в трубку:
— Через какое время? И это самое раннее? Да, я понимаю, что дождь… Хорошо. Спасибо.
Миссис Теру поставила на поднос яблочный сок, положила туда же бисквиты из арроута[14] и понесла все это в смежную с кухней столовую. Стены во всех комнатах были увешаны детскими рисунками. На некоторых были восторженные надписи: «Je l'aime, Francoise!»,[15] «Ma deuxieme mere»[16] и прочее в том же духе, с неизбежными ошибками в правописании. На весь дом пахло супом и чем-то печеным. Трудно было себе представить, что здесь живет террорист, пусть даже бывший.
— Боюсь, такси будет только через полчаса, — сообщила Делорм.
— В дождь у нас всегда так. Хотите кофе?
— Нет-нет, ничего, спасибо. Не обращайте на меня внимания.
— Я не могу не обращать на вас внимания, ведь вы в моем доме. Выпейте кофе.
— Спасибо. Вы очень любезны.
Наливая кофе, добавляя в него молоко, Франсуаза Теру являла собой образец домашней хозяйки — дородная, представительная, журналисты берут у таких интервью, когда им нужно «мнение матерей» по поводу деятельности местного школьного совета. Кофе был темный, ароматный, без малейшего привкуса горечи. Делорм казалось, что кофеин буквально пронизал ее светом.
— Когда было бы удобнее приехать к вам еще раз? — спросила она. — Простите, но мне очень важно поговорить с вашим мужем.