– За твоим человеком установят слежку, – бросил подошедший Латур. – Они же знают, где и кем он работает, а ты объявлен в розыск.
– И гибели конвоиров не простят, – добавил Ривс.
– Здесь западня! – выпучил глаза импульсивный Тонк. – Я ухожу!
– Куда? – скривил губы Менза. – Куда ты пойдешь в тюремной робе?
Опустив глаза, террорист оглядел свои серые тюремные брюки – китаец прав, в подобной одежонке далеко не уйти, тем более без денег, документов и оружия. Но и сидеть здесь – не лучший выход!
Бэрх вытащил из микроавтобуса большую коробку, взвалил ее на плечо и направился к лестнице на галерею, позвав за собой остальных:
– Хватит спорить, все равно нет ничего лучшего, пошли.
На галерее он поставил коробку на пол и, открыв ее, вынул маленький телевизор, работавший от батареек, и пакеты с едой.
– Подкрепитесь пока, – включая телевизор, предложил он, – а я принесу остальное.
Тонк принялся резать хлеб; Латур присел на разломанный ящик, а китаец спустился следом за управляющим к микроавтобусу, чтобы забрать оружие охранников. Ривс свесился через перила галереи и, напрягая слух, попытался уловить, о чем он говорит с Бэрхом, но это не удалось – мешали неумолчная болтовня Тонка, шум раскачиваемого ветром оторванного листа покрытия крыши, голос диктора с экрана телевизора.
Поняв, что услышать ничего не удастся, Ривс подошел к щели между листами обшивки ангара и выглянул наружу – вокруг простирались пустоши, покрытые твердой коркой потрескавшегося от зноя грунта, торчали редкие кусты, часть обзора загораживали соседние складские помещения, а вдалеке, масляно блестя под солнцем, тянулось шоссе. На горизонте синела полоска воды – там начиналось море, а с другой стороны к шоссе подступали дома города. Невеселое местечко, прав террорист – западня! Уйти отсюда, но куда? Прав и китаец – в тюремной робе далеко не уйдешь и сразу же очутишься там, откуда выбрался, да и кто ждет его на воле после долгих лет, проведенных в тюрьме?
Сзади раздался шум, и Ривс обернулся – вернулись Менза и Бэрх, свалили в кучу, прямо на пол галереи, автоматы и пистолеты. Китаец был оживлен, его раскосые глаза довольно поблескивали:
– Скоро приедет мой адвокат, – потирая руки, сообщил он беглецам, – привезет одежду и документы.
– Нам нечем отплатить тебе, – сказал Латур.
– Пустое, – отмахнулся Менза, открывая банку пива и глядя на экран телевизора, где появилась заставка программы последних известий.
– Про нас скажут, – пробубнил сидевший с набитым ртом Тонк. – Вот увидите. Для всех корреспондентов мы просто лакомый кусок. Уж я-то знаю.