А пока повсюду шуровало жаркое пламя, пока вспышки взрывов расцвечивали небо во все цвета радуги, пока глаза застил дым, а уши закладывало от грохота канонады, те же самые детишки вернулись по своим следам обратно и попутно проделали в ограждении брешь, сквозь которую на несчастный поселок хлынула орда мрызлов, еще хранивших в памяти воспоминания о недавно пережитом позоре.
А вокруг цитадели Карглака уже закончились последние приготовления к штурму. По обычаям максаров любая серьезная стычка должна была начинаться с взаимных оскорблений, упреков в трусости и предложений устроить честный поединок между вождями противоборствующих армий.
Окш решил не нарушать древних традиций, однако ни на его глумливые эскапады, ни на призывы, подаваемые рогом Хавра, никто не отвечал. Можно было подумать, что цитадель вымерла.
Чтобы подтвердить или опровергнуть это предположение, вперед послали небольшой отряд жестянщиков из рудокопов и угольщиков, для которых тесные и темные норы были чуть ли не домом родным. Вооружение их состояло только из укороченных многозарядок да похожих на кайло боевых топориков.
Окш старался ни на мгновение не выпускать их сознание из-под своего контроля, вовремя рассеивая страхи, поддерживая силу духа и остерегая от опрометчивых поступков. На какое-то время он стал единым целым с каждым из воинов, участвовавших в вылазке (назвать эту операцию штурмом было бы, конечно, преувеличением).
Их зрением он видел медленно приближавшиеся стены цитадели, являвшие собой противоестественный сплав дикого хаоса и высшей целесообразности, их обонянием ощущал сырой и затхлый запах подземелья, их ушами слушал зловещее хрюканье и сопение таящихся во мраке мрызлов. А потом повсюду вспыхнули жуткие мерцающие глаза…
Схватка была беспощадной, кровавой, бестолковой, короткой. Враг, казалось, был повсюду. Вот помутилось сознание одного жестянщика, вот – второго, вот – третьего. Дальше счет погибших пошел уже на десятки. Окшу почему-то чудилось, что он держит на своих ладонях множество горящих свечек и вдруг все они начинают гаснуть, задуваемые неизвестно откуда взявшимся ледяным ветром.
Когда несколько чудом уцелевших жестянщиков были захвачены в плен, Окш самолично стер их память и приказал трубить сигнал отбоя. То, что было нужно, он узнал – в цитадели находился многочисленный гарнизон, настроенный сражаться до самого конца, каким бы он ни оказался.
Хавр, умевший читать в глазах не хуже, чем максары в душах, поинтересовался:
– Хозяин на месте?
– Точно не знаю, – честно признался Окш. – Но за спиной у мрызлов, безусловно, кто-то есть. В отсутствие максара они ведут себя совсем иначе.