– Ладно, ладно. – Хавр осторожно оттолкнул его. – Ты мне лучше того спасшегося приведи… Который озеро переплыл. Это ведь тоже своего рода подвиг.
Спустя не так уж много времени изрядно поколесивший по стране Хавр сидел уже совсем в другой палатке и разговаривал с другим писарем, носившим на шляпе не перья, а круглую матерчатую кокарду с эмблемой Вольного Братства. Предыдущему агенту он и в подметки не годился, а уж гордого звания войскового писаря вообще не заслуживал. Не писарем он был, а писаришкой, но, к сожалению, кроме этого недотепы, обращаться здесь было больше не к кому.
– У вас тут, как я слыхал, что не стычка, то успех, – говорил Хавр, брезгливо отстраняясь от лохматого пса, делившего палатку на равных правах с писаришкой. – Враг повсеместно обращен в бегство. Огромные трофеи. Для пленных не хватает ни веревок, ни столбов. Кого надо благодарить за это? Кто заслужил награду за доблесть?
– Разве не верховный стряпчий является вдохновителем всех наших побед? – заюлил писаришка.
Хавр покосился по сторонам, а затем рывком притянул писаришку к себе. Слова его были просты, доходчивы и негромки:
– Еще раз брякнешь что-нибудь подобное, пойдешь рядовым воином в штурмовой отряд. Есть там такие, которые в бою на себе взрывное зелье таскают. И на вражеских укреплениях вместе с ним подрываются. Если я тебя, шельма, о чем-нибудь спрашиваю, отвечай точно и коротко.
– Многие отличились, – промямлил перепуганный писаришка. – Я это так сказал… Сдуру… Пошутить хотел… Проявите великодушие… Простите…
– Прощу, если впредь верно служить будешь, – пообещал Хавр. – Ты про бой у озера что-нибудь знаешь? Про самую первую победу, когда наши храбрецы королевских гадов камнями побили?
– Ой, тут про это столько слухов ходит, что сразу и не разберешься!
– Но ведь там многие себя героями проявили. Особенно этот… как его… Шило.
– Пика! Шед Пика! – радостно закивал писарь.
– Кто он хоть такой?
– Раньше простым воином был. Даже многозарядку ему не доверяли. С копьем ходил. А теперь уже старший брат второй степени. Под его началом тысячные отряды ходят.
– Ты сам-то хоть знаешь его?
– Видеть-то видел, – замялся писаришка. – А разговаривать не приходилось.
– Что так?
– Кто теперь он, а кто я? К нему сейчас так легко не подступишься.
– Как я посмотрю, порядки у вас еще почище, чем при королевском дворе. А еще вольными братьями называетесь.
– Сами знаете, что теперь и братья на категории делятся. Раньше было три, а теперь двенадцать. Вот вам и вся воля.
– Ну это не твоего ума дело… Ты лучше скажи, какой этот Шед из себя? Может, я его и знал раньше. Высокий, светлоглазый, с бритой головой. И рука сухая, в локте не сгибается. Он?