Жестянщики были неважными воинами, но толковыми строителями, и вскоре по приказу Окша, как всегда, озвученному Шедом Пикой, через реку был наведен мост, для сооружения которого пришлось разобрать дома во всех окрестных поселках.
Бросив захваченные в предыдущих боях трофеи, армия переправилась на противоположный берег. Преследование возобновилось, но уже не вслепую, а по горячим следам. В отдельные моменты из авангарда вольных братьев можно было видеть обозы отступающих королевских войск.
Погоне сильно мешали топкая местность и заградительные отряды противника, проявлявшие весьма несвойственную жестянщикам стойкость. Вдобавок ко всему на землю пала непроглядная Черная ночь, которую пришлось пережидать в сырых шатрах и палатках.
На рассвете стало ясно, что преследование закончилось. Королевские войска, зажатые на узком перешейке между двух заболоченных озер (по крайней мере так это выглядело на карте), каким-то чудом сумели возвести за ночь укрепления, состоявшие из земляного рва и бревенчатого частокола, густо опутанного проволокой-кошкодралкой.
Штурмовать эту стену в лоб означало зазря угробить половину армии, а подойти к ней поближе, чтобы свести защитников с ума, Окш не мог – перешеек, голый и гладкий, как задница блудницы, простреливался насквозь.
Оставалось одно – строить плоты для обходного маневра через гниющие озера, но поскольку лес здесь был сплошь корявый и низкорослый, эта работа затягивалась.
Единственной хорошей новостью было прибытие обоза, который уже и ждать давно перестали. Воинам раздали пули, хлеб, копченое мясо, вино.
Несколько раз в толпе вновь прибывших мелькнул тот самый чиновник из наградной комиссии, недавно навещавший Шеда, но Окшу просто некогда было всерьез заняться им – все силы и все время уходили на подготовку к штурму.
Когда все предварительные работы закончились и время первой атаки назначено, Окш позволил себе немного отдохнуть – выпил полбаклажки вина и завалился спать. Это была единственная возможность хоть как-то избавиться от замучившего его предчувствия опасности.
Как ни странно, ему приснилась Рагна, которую он уже успел основательно подзабыть. Девчонка сидела на складном походном стуле и молча разглядывала Окша своими пронзительными и в то же время равнодушными глазами максара.
Он спросил ее о чем-то, но Рагна даже ухом не повела. Окш решил, что она обижается, и принялся объяснять, почему не сумел выполнить свое обещание. Не дослушав его до конца, девчонка все с тем же невозмутимым выражением лица вдруг выбросила вперед правую руку. Не трудно было догадаться, что она указывает на сапоги Окша, оставленные на просушку возле жаровни.