А тем временем сэр Уильям все говорил. Его лицо еще было словно застывшим, но потрясение, казалось, уже проходило.
– Вопрос очень простой. – Он скрутил кончик своего белого шарфа. – Невозможно не заметить абсолютное отсутствие мотива убийства. В целом мире не могло быть человека, у которого были хоть какие-либо причины убивать его. Уж если что и можно было сказать о Филипе наверняка, так это то, что буквально все любили его.
– Да. Но вы забываете одно, – подчеркнул Хэдли. – Мы имеем дело в некотором роде с сумасшедшим. Бесполезно отрицать, что в дело замешан так называемый шляпный вор. Убил он Филипа или нет, но он нахлобучил на него цилиндр. Далее, из сказанного Далри понятно, что Дрисколл довольно близко подошел к установлению личности этого необычного тина вора…
– Но, боже мой, не можете же вы всерьез полагать, что этот тип убил Филипа Дрисколла потому, что Филип выяснил, кто он? Это нелепость!
– Согласен, но стоит выяснить. Таким образом, какие наши очевидные шаги?
Тяжелые веки сэра Уильяма прикрыли глаза.
– Понятно. Филип регулярно давал в газету свои очерки. Один из них появился сегодня, в утреннем номере. Это означает, что он принес заметку вчера вечером. А если Филип был в редакции, то мог что-то сказать редактору…
– Вот именно. Это первое направление нашего расследования. Если случайно выяснится, что его сегодняшнее невероятное возбуждение было вызвано какой-то угрозой, вероятно, она была направлена в его редакцию или, по меньшей мере, он мог упомянуть там о ней. Это стоит проверить.
Раздался довольный, заразительный смех. Хэдли раздраженно вскинул голову и увидел, что доктор Фелл гладит собаку по голове и смотрит на нее, улыбаясь и прищурив один глаз.
– Чушь! – выпалил он. – Полная чушь!
– Неужели? – вопросил старший инспектор с преувеличенной вежливостью. – Не потрудитесь ли вы объяснить нам почему?
Доктор широко взмахнул рукой:
– Бог видит, Хэдли, вы отлично разбираетесь в тонкостях профессии полицейского. Но ничего не понимаете в журналистике. А вот я, к своему несчастью, разбираюсь в этом деле. Вы когда-нибудь слышали анекдот о начинающем репортере, первым заданием которого было написать заметку о большом митинге пацифистов в Вест-Энде? Так вот, он вернулся в редакцию с расстроенным видом. «Где же твой репортаж?» – спросил старший редактор. «Я не мог собрать материал, – сказал юнец, – митинг не состоялся». – «Как не состоялся? Почему?» – «Ну, – промямлил наш молокосос, – не успел первый спикер что-то сказать, как кто-то швырнул в него кирпич. А потом лорд Динуидди провалился сквозь барабан, и везде начали драться, колотить друг друга по голове стульями, и, когда я увидел через распахнутую дверь «черную Марию», я понял, что никакого митинга не будет, и ушел».