– Что случилось? – спросил Марино.
– Операция прошла неудачно. Люси застрелила двоих.
– Толковая была перестрелка?
– Перестрелка не бывает толковой!
– Ты знаешь, что я имею в виду. В применении оружия была необходимость? Или она случайно убила двоих человек?
– Нет, конечно. Джо ранена. Насколько серьезно, не знаю.
– Проклятье! – выругался Марино. – Люси просто требовалось на ком-то сорвать злость. Ее вообще нельзя было допускать к операции! Ведь она только и ждала, чтобы пристрелить кого-нибудь, пощеголять пистолетами, как ковбой!
– Марино, прекрати.
– После гибели Бентона она превратилась в психопатку, – не унимался он. – Только бы мстить и мстить. Казалось бы, уж подбила вертолет с его убийцами. Ан нет, ей все мало.
– Перестань. Прошу тебя, Марино. Люси – профессионал, и ты это знаешь. Иначе АТО никогда не поручила бы ей такого задания. После того что случилось с Бентоном, они проверяли и оценивали ее со всех сторон. И, увидев, как стойко она переносит горе, стали уважать ее еще больше – и как агента, и как человека.
Марино откупорил бутылку «Джек Дэниэлс».
– Да, но мы-то с тобой знаем, что она с тех пор сама не своя, – сказал он, плеснув виски в бокал. – Год назад убила двоих, теперь еще двое. Многие за всю карьеру пистолета из кобуры не вынимают. Уверяю, на этот раз ее поведение будет расценено иначе. В Вашингтоне могут подумать, что заполучили в свои ряды стрелка с наклонностями маньяка. – Марино подал мне виски.
– Люси не такая.
– Нет, конечно. Просто родилась с приветом.
Себе он тоже налил виски, и мы прошли в его захламленную гостиную. Марино плюхнулся в старое кресло, в протершихся местах заклеенное клейкой лентой. Я устроилась в углу зеленого вельветового дивана.
– Из Интерпола есть известия? – спросила я, меняя тему.
– Ничего стоящего – они просто запросили дополнительную информацию.
– Значит, ничего не раскопали, – разочарованно произнесла я. – Застарелая трещина в челюсти, отпечатки пальцев, – ничего похожего в их досье не оказалось.
– Да, тоска, – согласился Марино, подливая себе виски.
На следующий день, уложив на тележку накрытую салфеткой хирургическую кювету и прочие вещественные доказательства, я отправилась в лабораторию Нилса Вандера. Его подчиненные изучали пятна крови, отпечатки пальцев и волокна. В вотчине Вандера имелись система автоматизированной идентификации отпечатков пальцев и цифровое оборудование для улучшения качества аудио– и видеозаписей. Он также заведовал фотолабораторией, где ежедневно проявлялось свыше ста пятидесяти рулонов пленки. Я нашла Вандера в лаборатории специальных источников освещения.