Коломиец тихо ответил:
– Закрыли…
Больше спрашивать было нечего, и Петр Николаевич снова приник к биноклю.
Тишина. Плотная, как болотный туман, она душной пеленой висела над ними.
Как и тогда на шоссе, темные фигуры из болота появились неожиданно. Они выглядели сквозь линзы бинокля чем-то нереальным, призрачным. Даже шаги их казались замедленными. Знак повышенного внимания подал тот самый молоденький красноармеец, что приходил в деревню за Петром Николаевичем.
«Кто из них «Фауст»?» – Петр Николаевич сильнее прижал окуляры к глазам. Услышал напряженное сопение. Оглянулся – Коломиец. Даром, что опытный, тоже волнуется.
Рябов едва слышно скомандовал: «Огня не открывать. Брать тихо».
Фигуры уже утратили свою бестелесность и стали вполне объемными и осязаемыми. Оставалось только захлопнуть ловушку. И Рябов дал знак. Атаковали безмолвно, неожиданно для «болотных гостей». Против них применили их же оружие, и те растерялись. Но эти парни из болот были грамотными убийцами, и их было не так уж мало. С растерянностью они справились не сразу, но дать отпор уже были готовы. Две молчаливые группы мужчин сошлись, смешались, и плотный туман начал рассеиваться над местом безмолвной встречи.
Дрались ножами, прикладами, кулаками: зло, сжав зубы, натужно хрипя и скользя по мокрой податливой земле. Петр Николаевич поначалу остался как-то не у дел. Справа, слева, спереди, очевидно, и сзади шла ожесточенная борьба. А перед ним никого не оказалось. Но вот чуть сбоку он заметил, что наш боец, застонав, согнулся от боли, его соперник замахнулся, чтобы добить раненого. Рябов подскочил вовремя. Резко, вложив всю силу, с лета ударил врага рукояткой пистолета по затылку. Покатилась по земле, странно переваливаясь, фуражка, пару раз мелькнув белым пятном большой кокарды. Сбоку сильно съездили по ребрам. Рябов захрипел и, развернувшись, вцепился в противника, пытаясь заломить ему руки. Но тот рванулся вбок и неожиданно боднул Рябова головой в лицо. Губы сразу стали какими-то чужими и будто бы непомерно большими. Во рту – медный привкус крови. Но контроля над собой Петр Николаевич не потерял. Присев, он рванул противника на себя, тяжело бросив его на землю. Кто-то сильно толкнул его в грудь. Падая, он ударился головой о булыжник…
Сознание вернулось через несколько секунд. Клубок темных фигур откатился в сторону. Он видел всех чуть со стороны. Голова ныла, в ушах звон. И казалось, что это гудит натянутый воздух от тех ударов, что наносили друг другу люди.
Рябов поднялся, постепенно приходя в себя, потянул за шнур выбитый из рук пистолет. Что же его так удивляет? Тишина! То есть не совсем полная тишина – стоны, вскрики и мат были слышны отчетливо. Но никто не стрелял. Ладно, они сами не стреляли, чтобы попытаться взять «болотных гостей» живыми и не спугнуть возможную подмогу. А те почему?