Тем временем Сергей, закончив работы на КВ, вместе с Колодяжным и Кузьмой, устроившись неподалеку от реммастерской, пытались разобраться с загадочным русским оружием. Вскоре к ним присоединился и один из добровольцев, в Первую Мировую служивший старшим оружейным мастером, Григорий Федорович Нечипорук. Вчетвером они собрали довольно странно выглядевшую конструкцию, что-то вроде короткого минометного ствола с приемником под ленту на колесном станке. В ящиках, кроме самого оружия, нашлись и две ленты к нему и даже гранаты, вот только взрывателей оказалось всего десяток. Причем Григорий сразу опознал гранаты, вставленные в короткие латунные гильзы, как винтовочные гранаты Дьяконова. А вот взрыватель был совсем другим, на винтовочной гранате стоял дистанционная трубка, как на шрапнели, а в этом боеприпасе использовался ударный вариант. Но Нечипорук предложил выход. В каждом стрелковом отделении Красной Армии по штату должен был находится один гранатомет. Правда бойцы всячески пытались избавиться от этой неудобной, утяжеляющей винтовку штуки, но у окруженцев оказалась одна такая винтовка и даже два десятка гранат, которые тащили несколько добросовестных бойцов. Григорий и предложил выкрутить у этих гранат взрыватели, установить трубку на максимум и стрелять выстрелами с такими взрывателями. Загоревшийся идеей Сергей попытался получить у Андрея разрешение на пробную стрельбу, но Мельниченко решил не демаскировать расположение отряда. Мало ли что. А пробные стрельбы приказал провести позже.
Так прошли два относительно спокойных дня. Немецкие самолеты, изредка пролетавшие над лесом, отряд так и не обнаружили и вечером двадцать девятого отряд провел несколько тренировок по развертыванию колонны и действиям при столкновении с противником. Уже поздно вечером вернулись посланные на разведку пограничники. В полной темноте Мельниченко, Иванов и Колодяжный долго обсуждали что-то, изредка подсвечивая карту трофейным ручным фонариком.
Первая половина тридцатого июня прошла в непрерывных тренировках. Мельниченко, Иванов, Скобелев, Музыка, Рогальчук с небольшими перерывами на завтрак и обед тренировали подчиненных действиям в различных ситуациях. Чувствовавший себя немного лучше Кравцов с помощью Скрипченко обошел все места занятий. По нему было видно, что все происходящее ему очень понравилось, но комиссар еще был очень слаб и, посмотрев на занятия, вынужден был устроиться на отдых в кузове полугусеничника, где для него соорудили подрессоренную постель, чтобы не бередить раны в дороге. Мельниченко навестил его после обеда и рассказал о подготовке отряда и планах на будущее.