Порция весело подпевала: «Рыба должна плавать, птицы должны летать, а я должна любить этого мужчину, пока не умру. Не могу не любить тебя-я-я, любимый мой».
Как раз подходящая песня для свадьбы, подумала я, и заметила, что Борис тоже ее напевает. Я снова посмотрела на оркестр. Музыканты были в темной униформе, с воротниками и обшлагами, обшитыми толстым витым золотым шнуром. В оркестре было шесть или семь кларнетов, три рожка, две тубы, два тромбона и две тубы, имитирующие баритон. Солнце сверкало на полированной поверхности инструментов. И в столовой царило благозвучие: веселый стук ножей и вилок, звон бокалов, смех и добродушная болтовня шестидесяти гостей. Я оглядела убранство зала: бутылочно-зеленая драпировка на стенах, шаткие столы и старые деревянные стулья. Все они были от разных гарнитуров, но каким-то образом производили гармоничное впечатление. И хотя время было обеденное, на всех столах стояли подсвечники с зажженными свечами – яркие язычки пламени качались и трепетали от легкого ветерка.
Во время десерта я вдруг обнаружила рядом с собой Алису. Я уже знала, что она собирается спросить.
– Тиффани.
– Да.
– А у тебя есть?..
– Нет, еще нет, – сказала я, когда она обсыпала мне волосы конфетти в форме сердечек. Я взглянула на Кита и Порцию, восторженно смотревших друг на друга.
– Ну пожалуйста, найди жениха, – попросила она. – Побыстрее.
– Ладно. Найду, – обещала я, отправляя в рот ложку взбитых сливок с лимоном и сахаром.
– А у меня уже есть, хотя мне всего семь лет, – сказала она.
– Я постараюсь.
– Потому что я еще ни у кого не была подружкой невесты. Никогда. А Сара Поттс из моего класса была уже четыре раза. Почему Порция не пригласила меня быть у нее подружкой? – добавила она вдруг удрученно.
– Потому что она не знает тебя как следует, вот почему.
– А-а. – Кажется, этот ответ ее устроил.
– Но я тебя очень хорошо знаю, так что обязательно приглашу.
Это ее приободрило.
– Кто подружка невесты у Порции? – спросила Алиса.
– Я, – сказал Борис, сидевший за столом напротив меня.
Алиса обошла вокруг стола и с важным видом заговорила с ним об обязанностях подружки невесты. А ведь ему было около тридцати пяти, но его костюм в трехцветную клетку, кажется, ей вовсе не показался странным.
– Ты должна присматривать за невестой, – серьезно объяснял Борис. – И сделать все, чтобы она была счастлива в этот великий день. Ты должна следить, чтобы все у нее было в порядке: и платье, и волосы, и цветы. И ты должна придерживать ее шлейф, если он у нее есть. Вот такие твои обязанности.
А я вспомнила о своих обязанностях шафера. О господи. Я никогда не произносила речей перед публикой. В животе у меня забурчало. Я опасалась, как бы меня не вырвало. По крайней мере, шпаргалка у меня в кармане. Когда разлили кофе и обнесли всех яйцами, я встала и объявила, что сейчас будем разрезать торт. Бокалы были наполнены шампанским, и Кит с Порцией разрезали трехслойный торт, позируя фотографу.