Наступило молчание. Первой заговорила Аурелия:
– Ему не обязательно было на тебе жениться, чтобы забрать этот дом себе.
Ливия пожала плечами.
– Он утверждает, что в том не было необходимости, поскольку решил, что я буду для него идеальной женой. Он просто позаботился о том, чтобы этот дом стал как бы моим приданым.
– Было бы куда честнее сказать об этом, когда он сделал тебе предложение, – вздохнула Корнелия, – но, возможно, он просто щадил твои чувства, Лив.
– Да, – подхватила мысль подруги Аурелия. – Согласись, как-то неловко делать девушке предложение и тут же сообщать ей, что она уже живет в доме, который по закону принадлежит потенциальному жениху.
Ничего не получится, решила Ливия. Если не сказать подругам всей правды, они не смогут реально оценить ситуацию и дать ей адекватный совет, в котором она так нуждается.
– Наверное, вы правы, – сдалась она. – Но я все же чувствую себя так, словно меня предали. И не могу избавиться от подозрений, что именно его стремлением как можно быстрее заполучить дом в собственность как раз и объясняются те экстравагантные поступки и жесты, которые я, когда он ухаживал за мной, принимала за любовь и страсть. Вы должны признать, что в его ухаживании было что-то экстраординарное. Ты уже тогда о чем-то заподозрила, признайся, Элли.
– Верно, – согласилась Аурелия. – Но у тебя самой не было никаких сомнений. Ты как-то сказала, что если даже обожжешь крылышки, не пожалеешь о содеянном. – Аурелия заломила руки от отчаяния. – Прости меня, любовь моя, я не для того это говорю, чтобы открыть тебе глаза, нет. Все сложилось так, как сложилось, а теперь тебе предстоит решить, что делать дальше.
Вот оно, подумала Ливия. Взгляни горькой правде в глаза. Ей лишь оставалось пожинать плоды собственного безрассудства. Сейчас она встала перед непростым выбором. Подруги это понимали. Им даже не надо было знать о шпионаже, в конце концов, не в нем суть.
– Но разве то, что я чувствую себя преданной, обманутой, не нормально? – спросила Ливия.
– Ты веришь в то, что он тебя любит? – Корнелия подошла к буфету и налила три бокала хереса.
Ливия видела его лицо, его глаза, когда он, стоя у ее кровати, говорил, что любит ее.
– Да, – сказала она. – Он говорит, что любит, и я ему верю. – Она взяла протянутый Корнелией бокал и благодарно кивнула.
– А ты, Ливия? – Аурелия тоже взяла бокал вина. – Ты любишь его?
– Да, конечно, – просто ответила Ливия, – всем сердцем. – Она невесело усмехнулась: – Разбитым сердцем.
– Тогда ты должна решить, было ли его предательство случайностью или упущением, неудачной попыткой оградить тебя от боли, либо он просто законченный негодяй, – заявила Корнелия.