Александр энергично постучал в дверь бронзовым молотком и, дождавшись, пока Моркомб откроет дверь, попрощался.
– Я буду считать минуты до завтрашнего утра, моя дорогая Ливия.
Алекс сошел со ступеней и сел на коня. Лицо его было задумчивым. Он вновь окинул взглядом дом и нахмурился. На штурм этой цитадели времени ему было отпущено совсем чуть-чуть. К тому времени, как отзовут посла, князь Проков должен стать своим в высшем лондонском свете. Своим не только в среде праздных и легкомысленных холостяков, но своим среди придворных, среди приближенных короля, светских дам и их мужей, дипломатов и политиков. К тому времени он, разумеется, еще не успеет жениться, но обзавестись невестой с непогрешимой репутацией в обществе обязан. К тому времени должна состояться помолвка. Будучи женихом английской леди высокого происхождения с безукоризненной репутацией, он получит доступ в те круги, в которые никогда не получил бы доступ визитер из варварской, враждебной Англии России, даже если этот визитер носит титул князя и сорит деньгами.
Он избрал тактику, которая должна была принести скорые плоды, и его немалый опыт в общении с женщинами подсказывал, что действует он в нужном направлении. Женщины, как правило, не в силах устоять перед властной решимостью, в должной мере смягченной куртуазностью обращения и изрядно сдобренной лестью и щедрыми подношениями. Однако в данном конкретном случае Александра обуревали сомнения. Ливия не похожа ни на одну из тех женщин, которых Алекс знал в прошлом. Она была женщиной с характером. Ей перевалило за двадцать пять, но она все еще не была замужем и, дабы не остаться в старых девах, по логике вещей должна бы ухватиться за возможность удачно выйти замуж. Однако раз столь привлекательная женщина все еще оставалась незамужней, у нее на то были свои резоны. Доводы настолько весомые, что замужество, традиционно считавшееся главной целью и смыслом жизни женщин ее круга, в глазах Ливии утрачивало привлекательность. Разумеется, она была независима финансово или считала себя таковой.
И разумеется, он мог в одночасье развеять ее иллюзии и сделать ей предложение, представив его в качестве компенсационной меры, тем самым избавив себя от необходимости ухаживать за ней и от связанных с этим ухаживанием хлопот и затруднений. Будучи женщиной здравомыслящей, она не смогла бы ему отказать. Но в тот самый миг, как он увидел ее, с ним что-то произошло. И с того самого момента эта женщина словно продолжала оплетать его невидимой паутиной, и эта волшебная паутина застила ему глаза, да так, что он упустил из виду свою изначальную ясную цель. Он хотел эту женщину, просто хотел – и все. Он испытывал к ней желание, которое, если бы он позволил себе утратить бдительность, стало бы его наваждением, проклятием. Инстинкт подсказывал ему, что за внешней сдержанностью и уравновешенностью таится натура страстная и импульсивная, непредсказуемая и остроумная, что сделало бы из нее великолепную партнершу в постели, и не только.