Мужчины обменялись рукопожатиями, и Констанс вспомнила, что Брайан уже бывал в особняке, когда вел предварительные переговоры.
– Мистер Уолшэм примет вас в своем кабинете. Пожалуйста, следуйте за мной. – Слуга повернулся и зашагал к двери.
– Идем, Конни, осмотришься потом.
Поднявшись по широким каменным ступенькам, они вошли в просторный холл, погруженный в полумрак и сохраняющий ночную прохладу. Наверное, когда-то его освещали свисающая с потолка хрустальная люстра или, еще раньше, свечи, печально выглядывающие из бронзовых подсвечников. Мраморный пол потемнел от времени, на стенах и на потолке виднелись следы копоти, а старинные гобелены превратились в темные пятна.
– Мистер Уолшэм чувствует себя не очень хорошо, – говорил на ходу Патрик. – Вообще-то большую часть времени он проводит сейчас в городской квартире, а сюда приехал только ради того, чтобы окончательно урегулировать все возможные проблемы. Сюда, пожалуйста. – Он указал на уходящую вверх деревянную лестницу, застеленную протершейся ковровой дорожкой. – Настоятельно прошу не утомлять его лишними разговорами. У вас будет возможность поработать в особняке в течение этой недели. Мистер Уолшэм надеется, что все необходимые документы будут подписаны в ближайший уикенд.
Констанс тронула Брайана за рукав. Он едва заметно покачал головой, как бы давая понять, что обсуждать новые сроки сейчас не время.
Поднявшись на второй этаж, они, предводительствуемые Патриком, свернули налево и прошли в самый конец длинного коридора.
– Мисс Эллингтон, мистер Дорретти, помните, о чем я вас просил, и не утруждайте мистера Уолшэма разговорами. – Патрик постучал и, выждав несколько секунд, толкнул дверь и сделал пригласительный жест. – Входите.
Констанс переступила порог и замерла от неожиданности, так что Брайану пришлось легонько подтолкнуть ее в спину. Сюрприз заключался в том, что в кабинете их ждали двое: старик за столом и красивая молодая женщина, надменный взгляд которой, собственно, и остановил Констанс.
– Доброе утро. Я Констанс Эллингтон, эксперт фирмы «Темз Истейт корпорейшн». – Констанс прошла вперед, чтобы пожать протянутую стариком руку, и повернулась к женщине, но та уже смотрела не на нее, а на Брайана.
– А вы, судя по всему, Брайан Дорретти, – проворковала незнакомка и бросила взгляд на мистера Уолшэма. – Папа, представь меня гостю.
Джереми Уолшэм сухо откашлялся.
– Моя дочь Андреа. Будьте знакомы.
Он даже не сделал попытки приподняться, и Констанс, приглядевшись, поняла, что хозяин особняка, по-видимому, очень болен: лицо имело нездоровый цвет, а голос звучал приглушенно, как будто что-то тяжелое лежало у него на груди и мешало говорить. – Прошу садиться.