Софи легко постучала по дверному косяку. Мисс Оливер тут же встала из-за стола и поклонилась, с улыбкой поправила на носу очки в золоченой оправе.
– Добрый день, ваша светлость. А мы с Люсьеном как раз беседовали о том, заглянете ли вы сегодня.
Гувернантка вопросительно посмотрела на незнакомца, и Софи поспешила представить Гранта.
– Мисс Оливер, это опекун Люсьена, мистер Чандлер.
Грант обменялся с гувернанткой приветствиями, а мальчик радостно подпрыгнул:
– Вы вернулись, мистер Чандлер! Вот здорово!
Гость улыбнулся и взъерошил волнистые волосы.
– Я же обещал.
– Дядя Эллиот тоже обещает, но не приходит.
– Люсьен, – одернула сына Софи, – нехорошо так говорить.
– Мальчик вправе говорить правду, – возразил Грант. – Тот, кто не выполняет обещаний, самый настоящий дурак. И болван.
– Дурак! – восторженно повторил мальчик. – И болван!
– Точно.
Наблюдая за внезапным и трогательным проявлением мужской солидарности, Софи разрывалась между желанием рассмеяться и необходимостью призвать сына к порядку.
– В нашем доме не принято говорить такие слова, – строго произнесла она. – Мисс Оливер, попрошу вас продолжить занятия. Если не возражаете, мы немного посидим.
– Разумеется, ваша светлость. Мы как раз заканчиваем урок истории. Сегодняшняя тема – правление короля Генриха Пятого.
Софи подвела Гранта к небольшому столу у окна, села на один из двух маленьких детских стульев. Грант с сомнением посмотрел на второй и, не желая рисковать, устроился на краешке стола, так близко, что нога касалась ее юбки.
Мисс Оливер продолжила рассказ. Софи сидела прямо, словно аршин проглотила, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Ей очень не хотелось, чтобы Люсьен подружился с опекуном. К тому же ее опьянял мужской запах. Грант волновал Софии, и она не могла спокойно наблюдать за сыном.
За их сыном.
Сердце пронзила острая боль. В уме теснилась вереница безжалостных вопросов. А если бы в то тяжкое время она обратилась за помощью не к Роберту, а к самому Гранту? Как бы он отнесся к перспективе скорого отцовства? Обрадовался или воспринял бы беременность как еще одну попытку лишить его драгоценной свободы?
На ладонях выступил холодный пот. Нет, Грант, конечно, совсем не семейный человек. И никакая ответственность ему не нужна. А глупые вопросы и сомнения лишь оскверняют память Роберта.
Мисс Оливер откашлялась.
– Люсьен, может быть, расскажешь гостям, что нового узнал сегодня?
Предложение не слишком порадовало юного герцога. Мальчик неохотно встал и опустил голову. Поковырял пуговицы прекрасно сшитого синего сюртучка. Почесал ногу мыском башмака. Умоляюще посмотрел на мать и опекуна.