В спальню она вошла в надежде на долгожданное одиночество. Так хотелось сбросить надоевший корсет, освободиться от туфель и платья, надеть ночную сорочку, забраться в постель и спокойно обдумать дальнейшие действия в отношении Гранта.
В камине ярко пылал огонь, но в комнате было холодно. Софи вдруг заметила, что одна стеклянная створка балконной двери открыта и ажурные занавески трепещут на ветру.
Софи поспешила закрыть дверь. Когда она переодевалась к обеду, все было в порядке. Значит, горничная зачем-то решила проветрить спальню, а потом, видимо, забыла закрыть балконную дверь. Но Полли отличалась необыкновенной аккуратностью и никогда ничего не забывала. Возможно, щеколда была задвинута не слишком надежно и не выдержала порыва ветра.
Дрожа от холода, Софи проверила ручку: не откроется ли ночью? Потом решила добавить в камин угля. Повернулась и застыла в изумлении и страхе.
В темном углу, в кресле сидел мужчина.
– Грант!
– Да, это я. Долго же ты обедала.
Сердце Софи учащенно забилось. Как же он сюда проник? Ах да, открытая дверь.
Удивление сменилось раздражением, и Софи шагнула ему навстречу.
– Ты залез на балкон по водосточной трубе?!
– Нет, по решетке для роз: так гораздо удобнее. – Он посмотрел на ладони. – По дороге несколько раз укололся об острые шипы, но все хорошо, что хорошо кончается.
Всего лишь два вечера назад он не знал, где расположена ее спальня. Суда по всему, времени зря не терял.
– Не все хорошо! – резко парировала Софи. – И уж точно не кончится хорошо, если ты немедленно не исчезнешь.
Грант поднялся с кресла и подошел ближе.
– Но я пришел с самыми скромными намерениями, – заверил он ее. – Просто хочу поговорить с тобой наедине, без свидетелей и неожиданных посетителей.
Грант остановился всего в паре шагов от нее. Слабый, но ощутимый мужской запах неудержимо манил к себе Софи. Так хотелось ощутить сильные руки Гранта, спрятать лицо у него на груди, всем телом прильнуть к нему! Хотелось, чтобы он отнес ее на широкую пустую кровать.
Чтобы скрыть чувственные фантазии, Софи, как всегда, надела маску ледяного презрения.
– Напрасно стараешься. Поговорим завтра.
– Завтра ты наверняка снова проведешь день с Эллиотом, Хелен и Люсьеном. А я не хочу, чтобы нам мешали.
Он подошел к Софи, крепко взял ее за локоть и подвел к голубому с синими полосками шезлонгу, стоявшему возле белого мраморного камина.
– Как только услышишь, о чем разговор, сразу захочешь присесть.
Любопытство пересилило раздражение. Если речь пойдет об опекунстве, необходимо выслушать Гранта.
Софи устроилась на самом краешке шезлонга. Грант хотел было опуститься рядом, но Софи указала на кресло напротив, в котором он сидел, когда Софи вышла.