– Как порядочная девушка, выросшая в приличной семье, я скажу: не знаю. Но как невеста сатаны, причастная к силам мрака, смею утверждать, что это ещё не предел… А не пора ли нам изменить тон наших разговоров? Помнится, однажды мы уже были на «ты».
– Согласен. Меня зовут…
– Не надо, я угадаю сама. Тебя зовут Аместигон, – она рассмеялась. – Шучу, шучу! Александр звучит ничуть не хуже. Только не спрашивай, откуда я это знаю.
– Твое имя мне тоже известно.
– Валя? Фу-у… – она поморщилась. – Так я представляюсь только плебеям. Избранные знают меня как Эргиду.
– Так и быть. Но при посторонних я буду называть тебя прежним именем. И не смей даже заикаться о том, что ты была Великой Жрицей.
– Договорились… Желаешь что-нибудь прихватить отсюда? – изящным жестом она обвела всё внутреннее пространство магазинчика.
– Ни в коем случае, – ответил Цимбаларь. – В подобных вещах я консерватор. Предпочитаю всё натуральное.
На конспиративной квартире, стараниями Кондакова уже превращённой в некое подобие магического салона, царила тихая паника.
Оказывается, в дверь уже звонила некая старушка, желавшая снять порчу с любимой кошечки, но ей пришлось отказать, сославшись на то, что дипломированная чародейка ещё пребывает в астрале. Уходя, старушка презрительно бросила: «Знаем мы ваш астрал. Похмеляется небось после вчерашнего… Ноги моей здесь больше не будет!»
– Ещё пара таких визитов, и нам можно будет сворачиваться, – развёл руками Кондаков. – Изустная молва похлеще всякой рекламы.
В ответ на эти капитулянтские речи Цимбаларь высокомерно заявил, что уже успел обо всём позаботиться и представил своим коллегам Валю-Эргиду, скромно стоявшую в сторонке. По его словам, это была крупнейшая специалистка во всех областях магии, возглавлявшая соответствующую лабораторию в секретном научно-исследовательском институте.
Отныне обязанности распределялись по-новому. Кондакову поручались функции дворецкого, а Людочка превращалась в простую горничную. Что касается Цимбаларя, то он брал на себя функции того самого волкодава, которому и предстояло обезвредить кровожадного зверя, ожидавшегося здесь в самое ближайшее время. Ему и место соответствующее оборудовали – за чёрной лаковой ширмой, когда-то украшавшей российскую штаб-квартиру повсеместно запрещённой буддийской секты «Аум Синрикё», что в переводе с японского означает – «Истинное учение о непостоянстве».
Но пока Цимбаларь усиленно натаскивал Валю-Эргиду, хотя и весьма смышлёную, но не имевшую опыта оперативной работы.
– Человека, которого мы ждём, зовут Сергей Гобашвили. Даже в преступном мире он считается очень опасным типом. У нас есть его розыскное фото, но, скорее всего, он воспользуется гримом. Вместо левой руки у Гобашвили протез, заканчивающийся черной перчаткой. Не исключено, что он наденет такую же перчатку и на правую руку.