МЫСЛИТЬ ПРИРОДНЫМИ ВЕРОЯТНОСТЯМИ
Знаете, что больше всего меня удивляет у тех редких здоровых людей, которые живут долго и счастливо, себе и другим в удовольствие?.. Память. Но не та память, в ее обычном значении, которой мы восхищаемся у эрудитов, — а память жизни, память Природы.
Они лучше всех помнят и точнее всех чувствуют собственное естество. Умеют и принуждать себя, и повиноваться себе — живут так, как надлежит жить природному существу по имени Человек.
Мощная память и природопамятование особенно заметны у долгожителей-горожан — есть ведь и такие, легко переваливающие за сто даже в переполненных вредностями крупных промышленных центрах... Учась у этих чемпионов здоровья, кое-что можем вспомнить и мы, простые болящие.
Мы можем мыслить природными вероятностями. Что бывает в Природе чаще, что реже, что никогда? Какие условия были наиболее постоянными, в каких пределах менялись, что исключалось? Что естественно, что полуестественно, что противоестественно?..
Думая об этом, можно сделать много открытий.
ПРИРОДА И ПИЩЕВОЕ НАСИЛИЕ
Вес долгие миллионы лет эволюции мы двигались — и когда просто хотели (как это и сейчас делают звери и дети), и когда нас к этому принуждали требования: спасаться от врагов, искать укрытие, исследовать, искать пищу, любовь...
Иначе дело обстояло с питанием.
Есть иль не есть? — вопрос этот всегда решался только внутренне. Питание — потребность, извне лишь провоцируемая (вид, запах пищи). Принуждать же нас к питанию или выбору той или иной пищи в Природе имел право один только голод.
Принуждение это было благодатно, когда было из чего выбирать, и могло быть страшным, когда выбора не было... Но никакой враг, никакие обстоятельства никогда не могли заставить никого, от вируса до человека,— есть, когда не хотелось и что не хотелось.
Приходилось — и очень-очень часто НЕ есть, когда хотелось, и НЕ есть, что хотелось.
Иными словами: принуждение в питании всегда было, но всегда только с частицей «не». Принуждение к отказу. Таким оно должно оставаться и ныне, если мы не хотим быть пищевыми самоубийцами.
БЕЗ НАСИЛИЯ
Вот и две первые, самые простые и наиважнейшие заповеди правильного питания — азы, дважды два:
не есть, когда есть не хочется,
не есть, что не хочется.
И не заставлять есть других, не навязывать ни себе, ни другому!
Свобода не есть — священна!!!
Ломлюсь в открытые двери?.. Эх. если бы. (См. также «Здравология», пищевое насилие над детьми). Сам, будучи жертвой многолетнего пищевого насилия в детстве и насмотревшись за жизнь на многие сотни тысяч похожих, как мухи, случаев; обретя привычку обороняться от принуждения к еде в разных компаниях и гостях, где не отведать хозяйский кулинарный шедевр — значит выказать неуважение и смертельно обидеть, — казалось бы, должен был уже перестать удивляться недоходимости очевидных истин.