- Нейропептиды, - пробормотал капитан и покачал головой. - Вот надо же, помирает человек, а в голове что? Нейропептиды.
Из за поворота с воем вылетел реанимобиль, остановился рядом.
- Что за черт, почему вторая «скорая»? - удивился капитан и пошел вразвалку к бригаде.
Соня пошла с ним, но ее остановил старший лейтенант.
- Сядьте, пожалуйста, в машину.
Не глядя на него, Соня бросилась к Максу.
- Стойте, куда? - крикнул лейтенант.
Макса перекладывали на носилки. Эта бригада в отличие от первой обращалась с ним бережно, как с живым.
- Он жив? Вы спасете его? - спросила Соня.
- Шансов мало, но попробуем, - пожилой врач влез в фургон следом за носилками, дверцы захлопнулись, реанимобиль сорвался с места, взвыла сирена.
Несколько зевак все не расходились, в их ряды вернулась спортивная старуха.
- Ну, правильно, сейчас как раз на органы и заберут, чего ж добру пропадать, - сказал маленький тощий мужчина с длинными, крашенными в жгучий черный цвет волосами.
- Ага, точно! Это мафия медицинская работает, у них все налажено, - подхватила старуха.
- Милиция тоже в доле, само собой, в доле, - возбужденно продолжал крашеный, - все шито крыто, документиков при нем нетути, согласия родственников не требуется, все его потроха, печенка, селезенка, почки, аккуратно вытащат, по холодильникам разложат и продадут богатеньким, которые свое здоровье всякими излишествами загубили. Деньжищи, подумать страшно, миллионы в свободной валюте!
- Как нет документов? Откуда вы знаете? - спросила Соня.
Крашеный повернулся всем корпусом, уставился на Соню, дернул головой и громко произнес:
- Она стояла с ним, она его толкнула под колеса! Я видел!
- Так, минуточку, - вмешался лейтенант, - что вы видели, гражданин? Документы ваши будьте любезны.
Крашеный мгновенно достал паспорт из за пазухи, протянул лейтенанту.
- Пожалуйста, готов выступить свидетелем, вот эта девушка стояла рядом с убитым мужчиной, они говорили о чем то, потом она сильно толкнула его на проезжую часть, как раз под колеса.
- Где именно они стояли? Можете показать? - спросил лейтенант, брезгливо морщась, и вернул паспорт.
Крашеная голова опять дернулась, глаза быстро, тревожно забегали.
- Вот, прямо тут и стояли, где все произошло.
- Тут? На проезжей части?
- Ой, ладно врать то, - подала голос спортивная старуха, - стояли они на тротуаре, а сбили его вон аж где, посередине мостовой, и никто никого не толкал. Он пошел через дорогу, она осталась и к нему потом побежала, когда уж он упал.
Соня не могла произнести ни слова, она, не отрываясь, глядела на крашеного. Даже сквозь пелену мокрого снега было видно, какая странная у него мимика, как быстро и без всякого соответствия с произносимым текстом меняется выражение маленького сморщенного лица. Ходуном ходят кустистые седые брови, губы пучатся трубочкой, чмокают, растягиваются в лягушачьей сжатой улыбке, и весь он непрерывно движется, подергивается, словно на шарнирах.