- Реденький, маленький, бедненький, у тю тю! Так меня дразнили. Я, знаете ли, горд и обидчив, как все лилипуты.
- Ну, вы вовсе не лилипут, Валентин Борисович, у вас нормальный мужской рост, просто не очень большой, - мягко заметил профессор.
- Михаил Владимирович, называйте меня, пожалуйста, просто Валя. Вы, конечно, не помните, но я слушал у вас курс лекций по мозговой хирургии. Экзамен, правда, сдавать пришлось не вам, вы укатили на фронт.
- Позвольте, когда ж это было?
- В русско японскую.
Вначале профессор подумал, что Бокий ошибся, представив рыжего крошку опытным психиатром, ибо на вид этому хрупкому головастику нельзя было дать больше двадцати лет. Но, вглядевшись в скуластое конопатое лицо, понял, что Реденький давно не мальчик, ему около сорока. Огонь шевелюры приглушен сединой. Большие зеленые глаза только кажутся наивно детскими, на самом деле это глаза усталого умного старика.
Марго спала на плече у Михаила Владимировича, крепко вцепившись коготками в джемпер.
- Мармозетка, золотистый игрун, - мгновенно определил Валя, - удивительно разумные и ласковые зверьки. Кто же так исполосовал беднягу?
- Да нашелся один сумасшедший злодей, - ответил за профессора Бокий, - но он свое уж получил сполна.
- Странный, крестообразный шрам, - продолжал Валя, разглядывая обритую макушку спящей обезьянки, - так, кажется, делали древние жрецы сонорхи, только не с обезьянами, а с людьми, для каких то таинственных ритуальных целей.
Из кухни пришли Таня и Федор. Няня давно спала, и стол к чаю накрывали они. Михаил Владимирович заметил, как Федор блаженно замер, ненароком прикоснувшись к Таниной руке, и как Таня убрала руку из под его ладони. Федор болезненно сморщился, повернулся слишком резко, попал локтем в чашку с чаем. Рукав рубашки задымился.
- Растяпа, там кипяток, - сказала Таня и быстро увела его.
- Неограниченная форма - химизм заключается в растительной протоплазме, - вещал между тем товарищ Гречко. - Клетка протоплазма заключается в животной форме. Таким образом, химизм проницает и растительную, и животную формы.
Марго уютно посапывала возле уха профессора. Пушистый хвост обвил шею, как шарф. Было тепло и щекотно. Таня и Федор все не возвращались. Рыжий малыш Валя уселся в кресло напротив Дельфийского, Бо кий встал у окна и закурил.
- Из совокупности всеобъемлющей, всесодержа щей потенциальной субстанции и всеобъемлющей общей формы, первого потенциального начала, в ней содержащегося, из нее восставшего, оформляется впервые универсальный механизм мироздания с его бесконечно разнообразными применениями.