– Прямо на ринг? – удивилась Людочка. – А я вам не помешаю?
– Стойте за канатами. – Мечеев, нацеливший в соперника сокрушительный хук, промахнулся и сам оказался на канатах.
– Я готовлю большую статью о современном состоянии квантовой механики, – сказала Людочка, не успевая следить за манёврами боксёров. – Вас называют одним из авторитетнейших специалистов в этой области. Попробуйте дать краткое определение квантовой механики. Желательно доступное пониманию широкой публики.
– Это особый вид научного шарлатанства, позволяющий подогнать решения под уже готовые ответы, полученные экспериментальным путем… – Улучив удобный момент, Мечеев хорошенько врезал противнику по физиономии. – Диалог не с природой, как это было принято в классической физике, а со своим собственным изощрённым умом. Любимая забава высоколобых шизофреников.
Бой на некоторое время приостановился. Соперник Мечеева, который на деле оказался всего лишь наёмным спарринг-партнёром, стянул с лица эластичную маску, похоже, изображавшую какого-то вполне конкретного человека, и, сойдя с ринга, стал торопливо переодеваться. Людочка не преминула воспользоваться передышкой.
– Почему же так резко? – спросила она, имея в виду, конечно же, не удары, а слова Мечеева. – Ведь в своё время вы отдали квантовой механике немало сил и энергии.
– Было, – сказал он, утирая лицо перчаткой. – С кем не случается ошибок… Жизнь и наука – совершенно разные вещи. Я выбрал жизнь. Нормальную жизнь.
– Попросту говоря, предпочли мирские соблазны схиме творчества? – Дабы вызвать Мечеева на откровенность, Людочка решила слегка уязвить его.
– Похоже, вы знакомы с господином Саблиным, – молвил тот, энергично растирая скулы.
– Верно, – кивнула Людочка. – Как вы догадались?
– Узнаю его лексикончик. Схима, аскеза, благородная цель…
– И ещё великая сказка, – добавила Людочка. – А вы с ним не согласны?
– Это вопрос для интервью?
– Нет, просто любопытно.
– Есть такое понятие: разговор для бедных. Все разговоры Саблина – для бедных. Для бедных дураков.
– Но ведь сам Саблин не похож на дурака, – возразила Людочка, впрочем, не совсем уверенно.
– Так называемое научное мышление редко соответствует общепринятым представлениям об уме. Большинство гениев в личной жизни были клиническими идиотами, мистиками и неврастениками. Примеров тому тьма.
Слова Мечеева почти полностью совпадали с категорическим высказыванием институтской технички, и Людочка, сдержав улыбку, произнесла:
– Это надо понимать так, что вы сейчас бесконечно далеки от науки?
– Какое-то странное у вас получается интервью. – Мечеев в упор уставился на неё светлыми глазами акулы-людоеда.