Но для того чтобы победы, одержанные люфтваффе в 1943–1944 годах, оказались решающими, от англо-американских союзников требовалось принимать ошибочные решения, в то время когда немцы принимали верные. И снова ответы на ключевые вопросы были даны за многие годы до того, пока кто-либо поймет, что они станут ключевыми. В основе всего лежала принятая военная доктрина. Во многих случаях ее положения были приняты в довоенное время, в те годы, когда военно-воздушные силы и Великобритании, и США пропагандировали и развивали идею широкого применения стратегической бомбардировочной авиации и политическое руководство этих стран искало способ выиграть крупномасштабную войну без повторения кровопролитных битв 1916 года.
Проблему разработки оплаченных дорогой ценой положений военной доктрины, которые соответствовали бы меняющейся военной угрозе, осложняло то обстоятельство, что уровень развития стратегии и тактики бомбардировочной авиации находился на таком уровне, когда еще не существовало ни наставлений, разработанных на базе предыдущего опыта, ни данных, полученных в результате недавних поражений и побед. В предвоенное время ВВС и Великобритании, и США занимались разработкой планов воздушных кампаний с применением стратегической бомбардировочной авиации, но в обеих странах никогда даже близко не подходили к реализации их на практике. В кампании такого рода нет конкретных территорий, которые завоевываются или, наоборот, отдаются противнику, здесь нет городов или гор, по имени которых будет названо сражение, а также знаменательных побед или поражений. В соответствии с нормами современной войны здесь победа или поражение определяются скорее не тем, флаг какой стороны был поднят над полем боя, а статистикой. Количество потерянных самолетов, темпы потерь (зачастую это — ключевой показатель), их тенденции к росту или к снижению и фактическая повторяемость результатов, а также возможность замены сбитых машин новыми и количество тонн сброшенных бомб — все это поддается самому строгому учету. Гораздо труднее учесть, какой результат стоит за всеми этими показателями. Если им только придет это в голову, то военно-воздушные силы, приученные мыслить категориями сперва времени подготовки к вылету, а потом часов полета и всегда готовые доверять новой технике, могут ввести себя в обман гораздо быстрее, чем представители иных родов войск.
Для современных вооруженных сил приток сведений и качество получаемой информации играет не менее важную роль, чем обеспечение боеприпасами. И тем не менее, даже когда информация доступна в необходимом объеме, ее роль может быть искажена необходимостью выяснять, что в ней является важным и что будет использовано для руководства операцией. Сиюминутным анализом трудно изменить стратегию проигрыша, в особенности если те, кто ее реализует, еще не догадываются, что они уже проигрывают.