— А все-таки интересно, Марго, кому она тем вечером из автомата звонила? — продолжал размышлять Иван.
— Если бы мы это знали, — вздохнула Марго.
— Пока мы, конечно, не знаем, — продолжал Иван. —
Но ведь этот тайный звонок доказывает, что кто-то еще, кроме Марго и Жоры, в курсе дела.
— И впрямь! — воскликнула девочка. — Но ведь…
— Именно, — понял её и без слов Иван. — Это значит, что человек, которому она звонила, не смог ничем помочь.
— Верно, — подхватила Маргарита. — Как бы нам узнать, что это за человек?
— А, между прочим, Варвара не помнит, Настасья тогда, в автомате, телефон набирала по памяти или в записную книжку заглядывала?
— Сейчас узнаю, — скороговоркой откликнулась девочка. Ей было ясно, о чем подумал Иван. Если Настасья сверялась с книжкой, значит, она, скорее всего, звонила какому-то неблизкому знакомому. А если набирала номер по памяти, значит, её абонент — из числа хороших друзей. Таких, с которыми часто общаются по телефону.
— Погоди! — крикнул в трубку Иван. — Еще на всякий пожарный выясни у Варьки, не делала ли в последнее время Настасья каких-нибудь дорогих покупок? Ну, на которые у нее, по идее, денег быть не должно.
— Ладно. Сейчас все узнаю. Жди.
В трубке послышались частые гудки.
Глава VIII.
ВАРИНО ПОРУЧЕНИЕ
Марго перезвонила через пятнадцать минут. Именно в этот момент дверь комнаты Ивана распахнулась, и внутрь заглянула Генриетта Густавовна. В руках у неё была «Божественная комедия» Данте.
— Вот, Ваня, — сунула она книгу прямо внуку под нос, — тебе уже пора прочесть этот шедевр.
— Бабушка! — замахал на неё руками Иван. — Положи! Потом!
— Что значит, потом? — возмутилась Генриетта Густавовна. — И вообще, как ты со мной разговариваешь?
— Бабушка! — зажал ладонью микрофон мальчик. — Ты что, не видишь? Мне позвонили!
— Тебе вечно звонят, — поджала губы Генриетта Густавовна. — Удивляюсь, как у тебя ещё хватает времени на уроки. Но интеллигентным человеком ты при таком образе жизни не станешь. А я тебе, между прочим, принесла шедевр эпохи Возрождения.
И, оставив Ивану том с «Божественной комедией», Генриетта Густавовна величественно покинула комнату.
— Алло, — устало выдохнул в трубку Иван.
— Просвещают тебя? — усмехнулась Марго.
— Постоянно, — грустно изрек мальчик.
— А ты терпи, — ответила Маргарита.
— Больше ничего не остается, — философски заметил Иван. — Ладно. Чего там у Варьки-то?
— Она хорошо помнит, Настасья в записную книжку не смотрела, — откликнулась Марго.
— Значит, звонила кому-то из близких друзей, — сказал Иван. — Слушай, Марго, у Настасьи их много?