Следующие полчаса все отрывались по полной. Немоляевой, которая прыгала на танцполе как заведенная, предложили еще какую-то таблетку, и та сжевала ее не глядя. После чего принялась непрерывно хихикать. Кот вовсю пушил перья перед Катей. Барабанщица, видно, поняв, что ничего изменить не в силах, и решив довольствоваться тем, что последнее слово все-таки осталось за ней, также наяривала на танцполе вовсю. Да так, что Даньку и Гаджета всю дорогу пытались оттеснить от нее какие-то шибко горячие парни, уверенные в собственной неотразимости. В свою секцию они вернулись потные, возбужденные и еле дышащие.
Рухнув на диван, Гаджет лихо махнул рукой:
— Эх, гуляем, Джавецкий, — он повернулся к Даньке и протянул ему смятую тысячную купюру, будь другом — сгоняй к бару, возьми на пару коктейльчиков. Ну, и себе чего-нибудь…
Данька вздрогнул и покраснел. Он открыл было рот, собираясь сказать Гаджету, что он ему не мальчик на побегушках, но Гаджет уже воткнул купюру ему в нагрудный карман и отвернулся к Маше, заслоняя ее спиной. Теперь затевать ругань было совсем уж глупо, и потому Данька, стиснув зубы, тихонько выбрался из-за стола и, понурившись, направился к бару. Не надо было ему соглашаться идти сюда. А все Барабанщица — «тебе, Джавецкий, надо развеяться». Развеялся, блин, только хуже стало…
Он заказал два котейля, себе не став брать ничего из принципа, дождался, пока бармен поиграется с блендером, ухватил бокалы и уже двинулся в обратный путь, когда сзади послышалось:
— Слышь, пацан, а ну подь сюды.
Данька оглянулся. У стойки бара стояли два мордоворота и пялились на него. Похоже, они только что подошли, потому что, пока Данька ждал коктейли, никого похожего у стойки не имелось.
— Вы… мне?
— Тебе, — кивнул один из них.
Данька покосился в сторону своей секции, но диджей как раз включил стробоскопы и их вспышки забивали зрение похлеще повязки на глазах.
— Тебя ведь Джавецкий зовут? — добавил второй.
У Даньки екнуло под ложечкой.
— Н-нет, — просипел он мгновенно охрипшим голосом.
— Ты, парень, не …изди, — сурово произнес первый, — я этого не люблю. У тех, кто мне …здит, потом зубы изо рта выпадают. Сами собой, понял?
Данька стоял перед ним с двумя коктейльными бокалами в руках, а в голове лихорадочно метались мысли.
— С тобой хотят побазарить серьезные люди, понял? — лениво продолжил первый. — Поэтому мы с тобой ща тихонько выйдем отсюдова и проедем кое-куда. Будешь хорошо себя вести — доедешь целым и даже почти невредимым, — хохотнул он. А чего бы не хохотнуть. Пацан явно лох, да еще и в штаны наделал. И за что Слепень за него выставил такие бабки — непонятно. Этот лох и не прятался даже. В первый же вечер нашли.