— Папа! — выкрикнул Женька. — Тебя что, ограбили?
— Нет, — тяжело дыша, ответил отец. — Захлопнули!
— Кто? — спросил сын.
— Зевс! — последовало краткое объяснение предка.
Пес, быстро исполнив ритуал под названием «Радостная встреча знакомого парня», облизал Женьке лицо. Затем рванулся к доске. Владимир Николаевич поводка не удержал. Поэтому Зевс беспрепятственно достиг химички, которая как раз в это время успела наполовину стянуть пиджак с упирающегося Марата Ахметова.
— Лучше сам признавайся, где у тебя передат…
Больше химичка сказать ничего не успела. Пес, положив ей на плечи передние лапы, оглушительно гавкнул в самое ухо. Алевтина Борисовна исторгла душераздирающий вопль и хлопнулась в обморок.
В это время по этажу проходили с проверкой директор две тысячи первой школы Михаил Петрович и его доблестный заместитель по хозяйственной части Арсений Владимирович.
— Петрович, кричат, — указал на кабинет химии Арсений Владимирович.
— И дверь почему-то открыта, — заинтересовался Михаил Петрович. — Пожалуй, зайдем.
Переступая порог кабинета, Арсений Владимирович вспомнил, что химия сейчас по расписанию у десятого «Б», а так как в его состав влилась половина бурного содружества «В», то следует ожидать любых внештатных ситуаций. Поэтому заместитель директора первым делом по-командирски зычным голосом грянул:
— Смирно!
Мгновение спустя они с директором убедились, что призыв был излишен. Им предстала немая сцена, в сравнении с которой поблек бы даже финал знаменитого «Ревизора». Класс, дружно разинув рты, взирал на химичку. Химичка с землисто-бледным лицом лежала на полу. Рядом с ней замер растерзанный Марат Ахметов. Чуть поодаль очень скромно сидел Зевс. А возле парты родного сына застыл Владимир Николаевич.
— Эт-то… Эт-то, — стал заикаться директор.
— Почему у вас тут учительница валяется? — первым обрел дар речи доблестный заместитель. — Что ты с ней, негодяй, сделал? — гневно сверкнул он глазами в сторону Марата Ахметова.
— Она сама… — все еще не мог выйти из шока Ахметов. — Сама на меня напала.
Директор и заместитель бросились к химичке.
— Видно, очередной обморок на нервной почве, — констатировал Арсений Владимирович и принялся осторожно хлопать учительницу по щекам.
— Лучше водичкой! — посоветовал Пашков. Тут Алевтина открыла глаза и, смотря в упор
на Арсения, четко и громко произнесла:
— Баран!
— Ее спасают, а она обзывается! — возмутился тот. — Вот она, человеческая благодарность.
— Алевтина Борисовна бредит, — успокоил его директор.
— Баран, — переведя взгляд на Михаила Петровича, повторила химичка.