На следующее утро друзья столкнулись перед началом уроков с Пашковым.
— Ну, что ведро цело? — немедленно полюбопытствовала Катя.
— Ведро? — удивился Лешка.
— Бабушкино, — уточнил Темыч. — Она его очень ждала.
— Ах, это, — поморщился Лешка. — Неудачный эксперимент.
— Какой эксперимент? — с интересом уставился Женька на Пашкова.
— Неважно, — явно не хотел вдаваться в подробности тот. — Долго рассказывать.
— Ясненько, ясненько, — хмыкнула Катя. — Жертв много?
— Нет, — покачал головой Лешка. — Только на чьем-то «Кадиллаке» крыша немного попортилась.
— А ведро? — тут же спросил хозяйственный Темыч.
— Там осталось, — указал пальцем куда-то в сторону Пашков. — Понимаете, хозяин «Кадиллака» вышел, и у него целых два вот таких охранника, — широко развел руки в стороны Лешка. — Ну, нам с Сашком пришлось срочно эвакуироваться.
— Так сказать, от греха подальше, — вмешалась Катя.
— Тут уж ничего не поделаешь, — встал Темыч на сторону Лешки. — Иначе его отцу опять бы пришлось…
Он не договорил. Всем, однако, и так было ясно, что пришлось бы делать Пашкову-старшему, не унеси вовремя его неугомонные сыновья ноги от испорченного «Кадиллака». Знаменитый нейрохирург Пашков-старший и без того уже в этом году заплатил большой штраф за «испытание» сыновьями лифта в собственном подъезде. Затем пришлось, по милости Лешки, компенсировать стоимость испорченных очистных сооружений в бассейне, где сдавали нормы по плаванию учащиеся девятого «В». Третьего крупного штрафа предок, по мнению Лешки, не пережил бы. Вернее, Лешку волновала собственная судьба. Крутой «Кадиллак» — это будет почище каких-то бассейнов и лифтов.
— В общем, у Лешеньки опять неудача, — сказала Катя.
— Рассчитали с Сашком все точно, — очень серьезно ответил Пашков. — Если бы еще ветер дул куда надо… А, — снова махнул он рукой. — Чего прошлое вспоминать.
Лешка и впрямь никогда не зацикливался на неудачах. Его творческая натура рвалась к новым достижениям.
— А вы-то чего меня вчера искали? — посмотрел он на пятерых друзей.
— Да вот Темыч говорит, что ваш дядя Вася ожил, — отозвался Олег.
— Как ожил? — разинул рот Лешка. — Мы же сами… сами в Клину его видели…
— Я тоже так думал, — был очень горд всеобщим вниманием Темыч. — А он мало того, что живой, так еще к нам на лестничную площадку переехал и в соседней квартире поселился.
— Чего же с ним было? — продолжал изумляться Лешка. — Ты его спрашивал?
— Нет, — покачал головой Темыч.
— Ну, ты у нас отмороженный, — с осуждением покачал головой Пашков. — Почему же не выяснил?
— Обстоятельства не позволили, — многозначительно произнес Темыч. — А главное, — понизил он голос, — я так и не понял, узнал меня Василий Николаевич или нет.