— Да ни фига мы не производили! — заорал Лешка. — Где он, Сашок-то? Он у меня совершенно от рук отбился. Третий день уже со своими до позднего вечера пропадает.
— С Санькой и Ромой, что ли? — спросил Олег.
Это были одноклассники Лешкиного младшего брата-погодка Сашка.
— Именно, — кивнул Лешка. — Чего-то они задумали. Я пробовал выяснить, но Сашок молчит, как партизан на допросе.
— Значит, Санька ему ничего говорить не велела, — предположил Олег.
— Я тоже так думаю, — согласился Лешка. — Но это — личное дело Сашка. Меня сейчас больше голоса волнуют.
— Меня тоже, — кивнул Олег. — Значит, ты совершенно уверен, что вчера не мог ничего нанюхаться?
— Слушай, — заходили желваки по лицу Пашкова. — Не буди во мне зверя. Ты сам, Олег, прикинь. Если бы я, к примеру, и впрямь чего-нибудь нанюхался, то на фига бы сейчас спрашивал у тебя совета?
— В общем-то, да, — показались его рассуждения логичными Олегу. — Тебе бы и без меня было понятно, что это не песня, а элементарные глюки.
— Наконец-то, — с облегчением выдохнул Пашков. — А у меня вчера была настоящая песня с непонятными словами.
— Нда-а, — задумчиво протянул Олег. — Может, это твои соседи все-таки развлекались? Или, например, с улицы донеслось из какой-нибудь машины.
Олег вспомнил, что под его собственными окнами постоянно останавливаются машины, владельцы которых отчего-то считают своим долгом врубить на полную мощность магнитофон.
— Какие машины! Какие соседи! — воскликнул Пашков. — Я ведь тебе уже объяснял. У меня было такое чувство, словно кто-то ко мне в башку сначала магнитофон засунул, а потом там врубил на полную громкость.
— И долго у тебя в голове этот концерт продолжался? — спросил Олег.
— Не знаю, — растерянно произнес Лешка. — Я так обалдел, что теперь ничего определенного даже сказать не могу.
— Ну, хоть приблизительно, — настаивал Олег.
— Может, несколько минут, а может, и полчаса, — пробормотал Лешка.
— А ты-то что в это время делал? — пытался составить хоть какое-то представление о происшествии мальчик в очках.
— Сидел, — глупо ухмыльнулся Пашков. Просто сидел, и все? — сильнее прежнего удивился Олег.
— Наверное, да, — растерянно произнес Пашков. — Хотя вообще я не очень-то помню. Сперва мне вдруг стало страшно, затем запели, а потом я мало что помню. То есть время будто остановилось.
— А что дальше-то было? — не отставал от друга Олег.
— Потом бабка вернулась, — наконец смог сказать что-то членораздельное Лешка.
— А она никакого пения не слышала? — полюбопытствовал Олег.
— Так она как пришла, песня и кончилась, — сказал Лешка. — А я пошел чай пить. Бабка пирожные с собой притащила.