- Что же мне делать? - спрашиваю растерянно.
- Вы мне это приглашение оставьте, я позвоню в центральный ОВИР и посоветуюсь, а вы мне перезвоните через недельку. - По ее ответу мне стало ясно, что направлять ее действия будет не центральный отдел виз и регистраций.
Вернулась домой, позвонила Никите в Париж и пересказала ему, в чем заключаются трудности. Он был удивлен, кажется, самому факту, что его приглашение дошло до меня по почте так быстро. Он растерянно ронял что-то многозначительное, с паузами: "Да?.. Странно... Подождем, что скажут... А как же без Ивана? А будет ли против его отец?.." Мне хотелось ему сказать, что если захотят, то прикажут, пригрозят, и В. подпишет любую бумажку против, вплоть до лишения меня материнства.
Поэтому приходится действовать осторожно, твердо и обдуманно.
Я сама не представляла, как можно поехать без Ивана, и твердо решила, что это будет мое последнее пересечение границы. Вся ситуация может сложиться, как ее замыслили они, а я на подобный шантаж не потяну. По сценарию - "материнское сердце не камень" и к единственному сыну привязано больше, чем к любимой родине, а следовательно, назад меня может вернуть только Иван. Вот он и должен остаться в виде заложника до моего пока добровольного возвращения.
В тот же день я видела отца. Ответ блондинки его не удивил, будто он знал об этом заранее. Я плакала и говорила ему, что без Ивана никуда не поеду. Он начал на меня орать страшным голосом и вдруг сказал:
- Я клянусь тебе, что твой Иван будет с тобой! Но сейчас тебя с ним не отпустят. Решай сама. Подожди, что тебе скажут через неделю в ОВИРе.
- Но как ты не понимаешь, что я не хочу, чтобы Иван оказывался в положении "подсадной утки". Я не хочу иметь его в качестве заложника! рыдала я.
- Глупости, никто так не рассуждает. Ты не понимаешь, сколько тебе предстоит дел в Париже, и Иван тебе будет только помехой! Оформишь брак, вернешься и заберешь своего Ивана, кому он здесь нужен... Никогда не нужно ничего рубить сплеча... Этот вечный твой максимализм, все без нюансов: или белое, или черное...
Отец был взволнован моим настроением и чувствовал, что я многое понимаю из задуманной операции. Ему очень не хотелось, чтобы я резко сказала "нет", а для себя я решила идти до конца и постараться раз и навсегда избавиться от кошмарных манипуляций отца и маячивших за ним "николаев ивановичей".
Через неделю я позвонила в ОВИР, и блондинка мне сказала, что достаточно, если Н. И. Кривошеин пришлет в дополнение к приглашению (недействительному!) телеграмму, где будет сказано, что он приглашает меня "в гости, замуж, на шесть месяцев". Об Иване чтобы не было ни слова!