Старший надсмотрщик вложил свиток в ее руку. Тонкие пальцы сомкнулись на мягком пергаменте. Но Али-Хазир не выпустил своего конца.
- Я знал, что ты не согласишься остаться, - повторил он, кивнув головой, словно подтверждая свои мысли. - Но еще я знаю, что у тебя нет денег даже на то, чтобы сесть на корабль в порту! И в Годруме тебе тоже нечего делать.
- Я умею сражаться. Ты хорошо научил меня!
- Вот именно, - Али-Хазир наконец-то отпустил свой конец свитка, и Зан поспешно перехватила его, развернула и принялась изучать, словно не доверяла старшему надсмотрщику годрумского цирка. Али-Хазир полюбовался на это зрелище: нечасто увидишь рабыню, пусть и бывшую, умеющую читать. Нечасто увидишь рабыню для утех вне стен какого-нибудь богатого дома. - У меня есть один старый знакомый, - заговорил он, когда Зан, налюбовавшись пергаментом, аккуратно убрала его в свой узелок. - Его зовут Зуру. Он служит управляющим в доме одного богатого господина, который не держит рабов. Не доверяет им, особенно если дело касается охраны. Скажешь Зуру, что ты от меня, и может быть, он возьмет тебя на работу. Это поместье на северной окраине Годрума, на берегу залива, который называют Скоба.
- Что это за имя такое Зуру? Он не годрумец? - спросила Зан, которая за три года, проведенных в полисе успела привыкнуть к двойным именам местных жителей.
- Он не годрумец. И это не имя. Так ты знаешь, где это?
Зан кивнула.
- Ты пойдешь туда?
Зан пожала плечами.
Старший надсмотрщик грязно выругался.
- Ты не хочешь остаться здесь! Ты не собираешься наниматься на работу! Куда вообще ты пойдешь?
Он смотрел на ра... на свободную, стоявшую перед ним и улыбавшуюся, и думал о том, сколько же раз ему удавалось видеть на ее лице такую улыбку? Хватит пальцев на одной руке, чтобы пересчитать. Такое выражение у нее бывало только после самых лучших ее боев. Что ж, наверное, сегодня действительно был самый удачный.
- Ты знаешь. У меня есть только один путь, - Зан посадила Кора на плечо, взяла почти невесомый узелок со своими вещами и направилась к двери.- Я иду вперед.
Она приостановилась, словно вспомнив о чем-то, положила на стол надсмотрщика разомкнутое золотое кольцо ошейника, которое все это время машинально вертела в руках, и вышла из кабинета.
От массивного сооружения цирка к Годруму вела прекрасная мощеная камнем дорога. Она сбегала с холма и, причудливо извиваясь, скрывалась в небольшой рощице, деревья в которой обещали путнику немного тени в этот послеполуденный час. Зан не пошла по ней: ей не нужно было в город. Поместье, в которое она направлялась, располагалось на северной окраине Годрума, вне его крепостных стен. Конечно, к заливу Скоба можно было выйти и, пройдя полис насквозь, но бывшая рабыня, никогда не любившая толпы, решительно предпочла проселочную дорогу, отходившую в сторону от главной. Тем более что там через сотню аммов ходьбы тоже начиналась уютная рощица.