— Так это ты, значит, на соревнованиях? — поинтересовалась Моя Длина.
— С какой стороны посмотреть, — отозвался Марат.
— Полезная штука бокс, — вмешалась Катя. — Если челюсть не раздробят, то ногу уж точно сломают.
— При чем тут бокс! — заорал Марат. Было ясно, что Катя затронула больную тему. — Дойди я до ринга, этому американцу был бы обеспечен нокаут. И я уже стал бы чемпионом. А так…
Голос у здоровяка Марата предательски дрогнул. Отвернувшись от друзей, он махнул рукой. Компания с Большой Спасской сочувственно молчала.
Только бестактный Женька осведомился:
— Как же тебя, Марат, угораздило не дойти до Ринга?
— Споткнулся, — был краток Ахметов-младший. — Телевидение приехало, снимали. Провод лежал. Я споткнулся.
— Ясненько, ясненько. Очнулся, гипс, — процитировала изречение из бессмертного фильма Катя.
— Нет, сознания я не терял, — на полном серьезе уточнил Марат. — Но боль была жуткая.
— Видать, на критическую точку кости попало, — со знанием дела заявил Убейволк.
Тут к остальным подбежал одноклассник ребят и соратник Марата по секции бокса Боря Савушкин.
— Живой? — хлопнул Ахметова по плечу он. Марат покачнулся на костылях и едва не упал.
— Ты, Борька, поаккуратней, — жалобным голосом произнес он. — Видишь? Я сейчас не в кондиции.
Из школы послышался второй звонок. Олесь Убейволк, заручившись обещанием ребят, что они помогут «мальцу» подняться до родного класса, уехал. Марат с помощью друзей протиснулся в тесную раздевалку.
— И чего они все так толкаются? — возмущался он, — Человек, можно сказать, на костылях.
— Потому что, когда этот человек не на костылях, — выразительно поглядела на него Катя, — он всех тут в два раза больше толкает.
Это было совершеннейшей правдой. Обычно бурное содружество «В» использовало Марата Ахметова и Борьку Савушкина в качестве таранов и следом за ними легко проникало в школьный гардероб. Впрочем, заметив страдание друга, Савушкин с раздевалкой сегодня справился и один. Затолкав внутрь добрую половину десятого «А», он расчистил проход. Быстро раздевшись, друзья поспешили на первый урок. Впрочем, особенно быстро передвигаться с Маратом «на руках» не удавалось. До лестницы Марат еще кое-как доковылял. Но когда Ахметов попробовал подняться на первую ступеньку, он еле-еле удержался на ногах.
— Ребята, я, кажется, не могу, — растерянно посмотрел на друзей Марат.
— Надо было дома остаться, — с осуждением произнес Тема.
— Вот еще, — запротестовал Ахметов. — Во-первых, дома скучно. А, во-вторых, мне врач сказал, что учиться можно.
— По-моему, как раз нельзя, — возразил Темыч. — Как ты будешь целый день из кабинета в кабинет по лестнице ходить?