— Ты не можешь уйти, — проговорил Джилли. — Куда ты отправишься?
— Прочь, — сказал Маледикт. — Похоже, убивать Мирабель было недальновидно, хотя это доставило мне чувство удовлетворения. Я не понимал, что внимание Ани распределено между мной и Мирабель. А теперь остался лишь я, чтобы потакать Ее прихотям. — Желчь жгла Маледикту горло, но он проглотил ее.
Джилли приподнялся на локтях, глаза его округлились — даже действие наркотика пошло на убыль.
— Мэл, я слышу Ее внутри тебя…
— Да, — отозвался Маледикт. — Ани возвращается. Я не могу оставаться рядом с тобой. Это небезопасно. — Он погладил Джилли по плечу, одновременно чувствуя, что другая его рука легла на рукоять меча.
— Мэл, — сказал Джилли. — Давай уедем из Антира. Давай отправимся в Прииски. Пожалуйста!
Да, думал про себя Маледикт, так все и будет. Подальше от королевства, подальше от тирании Ани и ее бесконечного мщения. Тут же Маледикт поперхнулся привкусом Ее перьев и Ее иссушающей ненависти.
Джилли коснулся шеи Маледикта, трясущимися пальцами начертал на его теле отводящий знак, остужая воспаленную кожу. Комок в горле исчез.
— Да, — сказал Маледикт. — Да, с этим покончено. С этой бесплодной местью, с пеплом в сердце, с… — Жар окатил его, взметнулся вдоль позвоночника к горлу, опалил желудок, руки; меч дернулся и мелко задрожал, требуя, чтобы Маледикт сбросил с себя оскорбляющие, творящие заклинания руки Джилли.
Маледикт застонал под тяжестью воли Ани, Ее громового голоса, требующего преданности, выполнения обещания, затмевающего любые другие мысли в его сознании. Тени потекли внутрь, ослепляя юношу.
«Только не Джилли, — взмолился он. — Позволь мне взамен исполнить предназначение. Ты богиня не только мести, но и любви. Пусть Джилли живет. Пожалуйста». Маледикт вспомнил слова Джилли о том, как Ани разрушила Развалины, когда Ее адепт отказался от Нее. Маледикт вздрогнул, стараясь не потерять из виду ускользавшую куда-то вдаль комнату. «Я принесу Тебе что угодно, — молил он. — Кого угодно». Ани склонила голову, прислушиваясь к его первой молитве, и Ее крылья ликующе затрепетали.
Маледикт встал, не снимая ладони с рукояти меча; мимо него тут же протиснулась Ма Дезире, которая ожидала, дрожа, на пороге, с охапкой чистых бинтов в руках. Последнее, что он помнил, было ее потрясенное лицо. И тут Ани окончательно овладела им.
Джилли сражался с плащом, с простынями, снова слыша приглушенный безумный визг, пытаясь высвободить непослушные ноги, чтобы броситься вслед за Маледиктом. Ма Дезире поспешила к нему и прижала спиной к кровати.