Дверь распахнулась, и Маледикт рухнул к ногам Януса. Выругавшись, Янус поднял его на руки.
— Ты спятил? Дверь могла открыться в любой момент, а ты к ней прислонился. Вот бы было зрелище для Ариса. — Янус понес Маледикта на кушетку и, поморщившись при виде запятнанных простыней, усадил его в кресло.
— Кто это был?
Янус сорвал грязную простыню и постелил другую — неуклюже, как человек, которому редко приходится делать подобные вещи.
— Просто какой-то мальчишка. Он довольно сильно походил на тебя, а четыре дня, проведенные в сырой земле, помогут делу еще больше.
— Просто ни в чем не повинный человек, который умер лишь потому, что был похож на меня, — проговорил Маледикт.
— Не надо… — сказал Янус. — Джилли оказал на тебя ужасное влияние. Это у него ты нахватался предрассудков, вроде нравственности и совестливости. Тот мальчишка был ничто по сравнению с тобой. Как только я увидел его, я понял, что он пригодится для твоего благополучия. — Янус поднял и перенес Маледикта на кушетку со множеством подушек. От боли Маледикт закусил губу, потом расслабился, ощутив под собой что-то мягкое.
Янус улыбнулся.
— Тебе намного лучше. А я уже начал было бояться, что потеряю тебя. Что Ани оставила тебя, и ты стал уязвим.
— Ани, — вспомнил Маледикт. — Нет, Она по-прежнему где-то внутри. — Только такая маленькая, что Ее почти не слышно. Она спряталась глубоко-глубоко. Маледикт едва отыскал искру Ее присутствия — черный колодец гнева, засыпанный усталостью и болью в костях. — Значит, ты выиграл? — спросил он в полудремоте. — Арис простил тебя за любовь ко мне? Он верит, что ты невиновен?
Янус опустился на кушетку рядом с Маледиктом, стал поглаживать его спутанные волосы.
— Я не наказан, но и не обрел доверия.
Не имея достаточно сил, чтобы увернуться от ласкающих пальцев, Маледикт попытался оттолкнуть Януса словами.
— Кажется, ты не способен долго внушать доверие, да? — Раздражение в его голосе откликнулось болью в груди.
Пальцы Януса на миг замерли и снова начали поглаживать Маледикта по волосам.
— Мне жаль, что ты во мне усомнился. Я снова научу и тебя и Ариса доверять мне.
— Ничего страшного, даже если я не научусь, — проговорил Маледикт. — В конце концов, я лишь покойник.
— Что ты такое говоришь, — успокоил Янус. Он склонился и приник губами к губам Маледикта. — Все будет хорошо. Мы будем там, куда всегда стремились. Вот увидишь.