Прежде чем расплатиться и уйти, Куяма еще раз огляделся по сторонам. Кто бы мог быть тем незадачливым торговцем? Если верить сценарию, это мужчина с отекшими глазами, ростом метр девяносто, не меньше, толстяк с животом, но мускулистый. Если есть такой среди посетителей, его нельзя не заметить. Человек ростом в метр девяносто даже в Америке сошел бы за гиганта! Где-то в дальнем углу действительно мелькнуло похожее лицо: одутловатая физиономия, мешки под глазами, настороженный взгляд. Но нет! Маленький жалкий человечек, истрепанный, задавленный жизнью – какой же это противник для Адзато? И тут Куяму осенило. Разве можно представить себе в фильме такую сцену, когда непобедимый герой пытает слабого, беспомощного человека? Она вызвала бы у зрителей лишь отвращение, даже знай они, что герой поступает так во имя справедливости. У великого Адзато не хватило фантазии, чтобы сочинить весь сюжет от начала до конца. Он вспомнил про ассистента, недавно уволенного за пристрастие к наркотикам, и ухватился за эту идею. С помощью этого несчастного он отправился по следам подлинной банды торговцев наркотиками, как десятки раз проделывал это в своих фильмах. Разве не говорили в один голос писатель Харрис, оператор Ямамото и многие из давних знакомцев Адзато, что Джонни склонен был отождествлять себя со своими героями?
Разумеется, у него хватало ума понять, где именно следует подменять реальность вымыслом. Так, роскошная вилла миллионера превратилась в скромное, но уютное жилище актера, безжалостно уволенный ассистент – в работника студии, находящегося под угрозой увольнения, а ущемленный в своих амбициях Адзато, не брезгуя обманом ради удачного сюжета, – в бескорыстного человека, готового прийти на помощь ближнему. Пустяковые отклонения! Зато теперь понятно, как ничтожный завсегдатай убогонькой чайной вырос в гиганта с мощными кулаками.
Куяма направился прямиком к мужчине с отечным лицом. Тот испуганно воззрился на инспектора.
– Я бы хотел потолковать с вами. Разрешите присесть?
– Ну… – Мужчина быстрым взглядом обвел помещение и нехотя кивнул. – Если уж вам так необходимо…
Куяма сел и, не вытаскивая удостоверения, тихо, но решительно заговорил.
– Я из полиции.
Всполошенный взгляд мужчины не ввел Куяму в заблуждение. Ничтожный, жалкий мошенник, но все же мошенник, заслуживающий своей участи. И хотя для Адзато он, конечно, не противник, но не такой он хлюпик и размазня, каким кажется, – в этом Куяма был уверен. Сейчас у него, ясное дело, поджилки трясутся: Адзато выколотил из него имя шефа, а сам Адзато убит, и полиция чего доброго вздумает подозревать его, но и натуре своей, и занятию своему этот жулик верен. Разумеется, в уборную его не выманить, на эту удочку он второй раз не попадется, и товаром своим теперь наверняка базарит в другом месте. Не исключено, что нанял одного-двух парней, чтобы были под рукой на всякий случай. Сидят здесь, в чайной, и выжидают, когда торговец подаст знак. Интересно, вступится ли за него этот мускулистый бармен? Куяма отнюдь не был в этом уверен.