— Здоро-ово, — протянул один из парней, плотный, мощный, то ли с рябым, то ли с угреватым лицом.
— Добрый вечер. — Артем коротко улыбнулся. — Дискотека сегодня?
— Но, — кивок, — танцы.
Еще один, маленький, щуплый, хотя наверняка заводила, вдруг оправдывающимся тоном объяснил:
— Дядь Вася в запое опять, кино не кажут. Вот и танцы.
— М-да, — посочувствовал Артем и поднялся на две ступеньки; тут же ему протянули пачку “Примы” с выбитым наружу концом сигареты:
— Будешь?
Он вынул, поблагодарил, прикурил от подставленной зажигалки... Вообще-то не курил, иногда лишь, выпив, но сейчас, чтобы расположить парней к себе, закурить, понял, нужно.
— Слушай, тебя Артем ведь звать? — спросил плотный.
— Да... Я вон там, у бабы Тани живу...
— Да мы знаем... Это самое, у тебя, случаем, тридцатника нет? Выпить охота, а кончилось.
Артем ждал этого вопроса и обрадовался ему. Знакомство двигалось удачно. Он достал из кармана одну бумажку — оказалось, полтинник.
Парни оживились; плотный передал деньги Артема высокому, в камуфляжной шапочке:
— Балтон, сгоняй.
Потом стали представляться. Плотный оказался Глебычем, щуплый Нямой, еще один, узкоглазый, Цоем.
— Вела... Редис... Вица... — продолжали сыпаться клички; Артему стало неловко отвечать на них просто именем. Вспомнилось, что брат и приятели в городе звали его обычно Тяма. И Артем перешел на кличку.
— Во, Ням, — хмыкнул Глебыч, — почти тезка твой.
Парни с готовностью заржали...
Принесенный спирт на вкус был такой же, какой пил Артем в первый день здесь, — отдавало чем-то химическим и жженой резиной. Он сделал глоток и передал стаканчик Няме. Тот проглотил остальное. Причмокнул, будто это была конфета.
Морозило. Парни, в легких свитерах и ветровках, не мерзли, казалось, готовы были стоять так, на крыльце, перешучиваясь и поталкиваясь, всю ночь. За дверью слышалась музыка, красивая и нежная, под которую так хорошо обнять девушку, затоптаться с ней на свободном пятачке, приблизить лицо к ее волосам... И Артем не выдержал:
— Ребята, может, внутрь войдем?
Глебыч поморщился:
— А че там делать? Бабье одно.
— Ну, потанцевать...
— А-а, — догадался Цой, — тебе телку надо. Погнали покажу, кого там... У нас уже разобраны, но выбрать есть.
— Вальку ему, — сказал Глебыч.
Парни опять заржали:
— Валька — само то! Мягкая...
И, ободрительно подталкиваемый в спину, Артем вошел в клуб.
Сразу за дверью был довольно просторный зал. На стенах мигали вразнобой елочные гирлянды, слева стоял кассетный магнитофон, из которого лилось:
Небо урони-ит ночь на ладони-и,
Нас не догонят, нас не догоня-ат!..