— Сколько вам нужно носилок?
Лирсон немного подумал. — Нас двадцать человек. Восьми носилок хватит, как мне представляется.
— Завтра рано утром они будут в самолете.
— А доктор?
— Сообщите вашему командиру. Ему нужно попросить об этом штаб 142-й.
Лирсон возразил:
— Сэр, наш штаб сидит в Калькутте. А мы вылетим за час до рассвета.
— Вы командуете группой? Когда Лирсон это подтвердил, лейтенант пообещал поговорить по этому вопросу с комендантом базы. Врача можно найти. Лирсон попросил не забыть об этом. Он отвечает за то, чтобы его товарищи по возможности здоровыми выбрались из того ада, куда их послали.
Через пару часов врач доложил о себе Лирсону. На следующее утро группа солдат уселась в С-47, в котором уже лежали 8 носилок, упаковки с провизией, лекарства и ящики с боеприпасами и минами. Доктор Коплин к этому времени уже познакомился с солдатами, и те приняли его радушно. Он был молод, производил впечатление спортивного человека и вовсе не настаивал, чтобы к нему обращались по званию. До недавнего времени он работал в лазарете в Читтагонге. Теперь ему даже доставляло удовольствие лететь с этими авантюристами «коммандос» на восток, над японскими опорными пунктами поберегу Чиндуина.
Солдаты уселись на жестяных сиденьях, зажав в губах незажженные сигареты, поскольку не совсем герметичные баки С-47 уж никак не позволяли курение. Время от времени кто-то отпускал едкую шутку, как обычно бывает перед заданием, которое могло стоить им жизни.
Что их ждет за Чиндуином, д-р Коплин знал только в общих чертах. Ему лишь сказали, что группа «коммандос» из 142-й роты четыре месяца назад под командованием бригадира Орда Ч. Уингейта была заброшена в японский тыл, а теперь возвращается назад. Необычная тактика привела к тому, что эти солдаты попали в засаду, и теперь их нужно оттуда вытащить.
С-47 вырулил на взлетную полосу. Когда винты закрутились на максимальных оборотах, они сдули с крыльев во влажный туман остатки воды после ночного дождя. Затем пилот пошел на взлет, и через несколько минут машина сделала прощальный круг над Импхалом.
В это же время из своих укрытий выкатились два «Харрикейна», которые должны были обеспечить истребительное прикрытие. Небо было затянуто тучами. Муссон ударил как раз в то время, когда глубокий патруль Уингейта находился в пути. Земля парила. Хотя погода мешала авиации, она одновременно обеспечивала и защиту. Хотя японцы, получив со своих передовых постов сообщение о подлете британских машин, могли поднять свои истребители с тыловых аэродромов, но пока эти истребители засекут вторгнувшиеся самолеты, у японцев уже почти не останется топлива. Если вылет проводился ночью или непосредственно перед наступлением темноты, то противника почти невозможно было выследить. И раннее утро тоже было относительно безопасным временем. Тогда с земли поднимался пар и затруднял видимость. Так что С-47 долетел без приключений. Оба «Харрикейна», на одном из которых летел лишь недавно передислоцированный в Импхал капитан Тим Слайверс, держались вблизи двухмоторного самолета, пока его пилоты не заметили в первых лучах утренней зари горящие факелы из бамбуковых стволов, указывающие на временную посадочную площадку в джунглях. Истребители подождали, пока «транспортник» приземлился, а затем отвернули на запад. Пока удастся собрать всех раненых и оказать им первую помощь, пройдет какое-то время. Нужно лишь надеяться, что их не успеют засечь японцы. «Харрикейны» вернутся как раз ко времени старта.