— Сделайте одолжение!..
Инспектор Леруа тотчас же исчез. Как сокровище, отнес он бутылку и стаканы к себе в комнату и провел вечер за изготовлением образцовой упаковки по схеме, которая всегда была при нем, и которая гарантировала полную сохранность отпечатков при перевозке предмета.
А Мегрэ тем временем сидел в углу кафе. Хозяин гостиницы, в белой блузе и поварском колпаке, оглядывал зал с видом земледельца, подсчитывающего убытки после циклона.
Когда аптекарь умолк, остальные зашептались. Жан Сервьер поднялся первым и нахлобучил шляпу.
— Все это хорошо, но я человек женатый, и мадам Сервьер ждет меня… До скорого, комиссар!..
Ле-Поммерэ прервал свою прогулку по залу.
— Подождите меня, я тоже иду обедать… Ты остаешься, Мишу?
Доктор только пожал плечами. Аптекарю очень льстило играть первую скрипку. Мегрэ услышал, как он говорил хозяину:
— …разумеется, необходимо взять анализ содержимого всех бутылок!.. И раз здесь есть представитель полиции, он может мне это предписать!..
На стойке и на шкафу стояло не меньше шестидесяти бутылок разных аперитивов и ликеров.
— Ваше мнение, комиссар?
— Пожалуй… Это не мешает…
Аптекарь был маленький, тощий и нервный человечек. Он делал движений в два раза больше, чем это было нужно. Принесли корзинку, чтобы сложить в нее бутылки. Аптекарь позвонил в кафе Старого города и попросил передать своему помощнику, чтобы тот явился немедленно.
С непокрытой головой, он озабоченно бегал между гостиницей и прилавком своей аптеки, перетаскивая бутылки, и еще успевал перекинуться словечком с зеваками, собравшимися на тротуаре.
— А я? — застонал хозяин. — Что будет со мной, если у меня заберут все напитки?.. Обедов и так никто не заказывает… Вы будете обедать, комиссар?.. Нет? А вы, доктор? Или вы пойдете домой?
— Нет. Моя мать в Париже, а служанка в отпуске…
— Значит, вы будете ночевать у нас?..
Шел дождь. Черная грязь покрыла улицы, и ветер сердито трепал занавеси на окнах. Мегрэ пообедал в столовой гостиницы. Через два столика от него с похоронным видом ел доктор.
Сквозь зеленые стекла виднелись лица любопытных, иногда они прилипали к окну. Официантка отлучилась на полчаса — наверное, тоже обедала. Затем она появилась на своем обычном месте возле кассы и оперлась на нее локтем, перебросив полотенце через руку.
— Дайте-ка мне бутылку пива! — сказал ей Мегрэ.
Пока он пил, он ощущал на себе внимательный взгляд доктора. Тот, казалось, ожидал признаков отравления.
Жан Сервьер больше не показывался, как и обещал, Ле-Поммерэ тоже. Кафе опустело, никто не рисковал заходить в него, а тем более пить. На улице клятвенно заверяли, что бутылки отравлены все до одной.