– Да.
Сержант открыл камеру и освободил пленника от оков, но не от плохого настроения. Пленник напомнил про адвоката:
– Положняк, однако. Имею право.
– Вот и имей! Хоть сзади, хоть спереди, – помощник захлопнул дверь.
Мужик вернулся на скамью и продолжил ныть про несправедливость и отсутствие счастья в жизни. Потом представился:
– Меня Колей звать. Николаем то есть.
– Вадим, – в свою очередь назвался Коляныч, чтобы не показаться невежливым. Обидится еще и ухо откусит. От подобных типов с багажом статей всего можно ожидать.
– Давно здесь?
– Не очень.
– Чего нерадостный такой? Срок корячится? – не без участия поинтересовался магазинный вор.
– И не один.
– Серьезная статья или так – бакланка?
– Серьезная. Как атомная война.
– Ты не подумай чего, – почесал приплюснутый нос сосед Коля, – я просто в таких делах опытный, а ты, Вадик, гляжу, первоход. Пособить могу.
– Почему это первоход?
– Глаз-алмаз. Может, конечно, в ментовке и не впервой, но на зоне точно не был. Зона отметину оставляет.
Коляныч молча кивнул головой, потом переспросил:
– А ты, стало быть, не первоход?
– Ну, есть такое дело. Оступился, как в лагерной характеристике написано. Три раза. Но здесь со свитером у них не прокатит. Вчистую выйду. Я теперь грамотный. Так что, ежели какой совет дать, не стесняйся – подскажу. Лучше всякого адвоката. Они только деньги тянут. Или привет кому передать. Я по-любому соскочу, ничего у ментов нету. А ты, главное, не колись. Всегда успеешь. Вот слушай. Меня в девяносто пятом на хате прихватили. Охрана. С козла одного решил должок снять, ну и подломил ему дверь. А она на сигнализации. Прямо на выходе меня и приняли с вещичками в руках. Считай, все – семилетка в перспективе, с учетом прошлых заслуг. Но обломилось у оперсосов. Соскочил.
– Как? – искренне заинтересовался Коляныч.
– Как в шахматы переиграл. Они ж на два хода вперед думать не умеют. Особенно молодежь. А опытных здесь сейчас и не осталось. Разбежались все в коммерцию. Так и так, говорю, моя хата – не отрицаю. Они, как водится, давай на «глухари» раскручивать – нет ли за тобой еще квартир. Я в открытую загружаю – хат больше нет, но если хотите – возьму. Мне один хрен максимум влепят, а вы мне за это условия в «Крестах» обеспечьте, с бабой свиданку устройте на уличной.
– Где? – переспросил Коляныч.
– На уличной. Проверка показаний на месте по-ихнему. Оперсосы и повелись. Давай мне адреса обворованные называть. Я на протокол штук пятнадцать взял. Потащили на уличную, с понятыми, с адвокатом, с экспертом. Тут я и дал реверс – ни хрена не помню, с обстоятельствами и числами путаюсь, короче, явно на себя наговариваю. А на суде и вообще заявляю – никого не грабил, менты били-угрожали, заставили оговорить, сами адреса назвали, в том числе и тот, где меня поймали. Зашел, мол, в подъезд нужду справить, гляжу, дверь сломана, заглянул – а тут охрана. Вещички мне в руки сунули – и в машину.