– Помимо всего прочего, ты ждешь, когда я перестану проповедовать.
– А еще?
– Ну, в данный момент – моей реакции на твое решение… Итак, кареглазая: что ты выбрала? Мудрость или работу?
Вы выпрямляетесь и отодвигаете тарелку с лягушачьими лапками.
– Ларри, боюсь, ты будешь разочарован. Но я…
И тут в районе бара начинается шум. Слышны возгласы «А, черт!» и «Ты видел?!». Даже те, кто не смотрел кино, сейчас прикованы к телевизору, где цвет и звук изменились: мексиканская музыка и скрип гробовых крышек уступили место сдержанно-возбужденной репортерской скороговорке, а кроваво-зеленая гамма сменилась на серо-бежевую. Близорукие глаза не могут распознать размытые образы, но по медленному ритму колебаний можно понять, что речь идет не об уличных беспорядках. Вы машинально встаете и подтягиваетесь к бару.
К вашей чести, первое, что приходит в голову, – это мысль о Кью-Джо. Вдруг на помойке нашли ее обезглавленный труп? Хотя нет, воскресное кино не станут прерывать из-за мелкой кровавой драмы, которой никого в Америке не удивишь. Да и реакция брокеров заставляет предположить, что новости имеют финансовый характер. Вы взволнованно проталкиваетесь ближе к телевизору.
Экстренный выпуск, как выясняется, посвящен доктору Мотофузо Ямагучи. Вернувшись в отель после раннего обеда, добрый доктор обнаружил, что его номер ограблен. Злоумышленники похитили некое «устройство» или «инструмент» (подробнее не уточняется), играющий ключевую роль в процедуре излечения рака. Без этого «инструмента» выступление Ямагучи на конференции в понедельник будет лишено смысла, а главное дело его жизни рискует если не провалиться, то серьезно пострадать.
– Ну все, «Никкей» накрылся, – комментирует один из брокеров.
– И «Никкей», и «Хэнг Сенг», и «Дакс», и «Кредит Свисс», и «САС», и «ФТСЕ-100»… – уныло вторит другой.
Камера снова и снова обводит место преступления: легкий беспорядок в роскошном номере, толпа людей, доктор Ямагучи в уголке – разговаривает со следователями, пожимает плечами, постукивает зажигалкой по зубам.
– А доктор не очень-то переживает из-за пропажи, – замечает Энн Луиз.
– Ну, япошек не поймешь.
– Это наверняка утка. Вся история с самого начала. Лично я никогда не верил, что он способен лечить рак.
– Да ладно тебе, Джоул. Зачем ему нас дурить?
– Ау-ууу! – воет Джоул.
Прерванное кино возвращается на экран, однако зрители уже не проявляют интереса к кастаньетам и клыкам. Вокруг стойки бара гудит оживленный спор – все брокеры (за исключением вас) говорят одновременно.
– Хотелось бы узнать, что думает Ларри Даймонд, – громко, так что слышит весь ресторан, говорит Энн Луиз. – Но, похоже, мисс Мати ему все мозги вытрахала.