Три года в Соединённых Штатах Америки (Абердин) - страница 8

– Это кто, мы бздливые?

– И ещё горячие. – Нагло ухмыляясь, сказал я, доставая из карманов перчатки и надевая их на руки – Если обоссытесь, то быстро обсыхаете. Ну, какого хрена вам здесь надо? Гурон, скотина, один на один драться с Витькой бздишь, шакалов привёл?

Сипель, конопатый, мосластый парень с меня ростом, с рыжевато-коричневыми волосами, одетый в вельветовые брюки и байковую куртку-ветровку, доставая из кармана брюк кастет, отлитый из цама, надевая его на руку спросил меня:

– Что, смелый? Мужчиной хочешь себя показать? Ну, так я из тебя сейчас девочку сделаю, падла.

Пятясь назад и одновременно выходя на середину, держа в поле зрения всех пятерых, я насмешливо откликнулся:

– Никак вспомнил, как тебя самого на малолетке отпетушили, Сипон сопливый? Или что, один раз не педераст? Педрило, попадёшь на взрослую зону, там тебе всё припомнят. Понял? Запомни, падаль, ты там долго не проживёшь.

Сипель с диким, истеричным визгом сорвался с места и бросился на меня, отводя руку назад для удара. Не сходя с места, я встретил его прямой удар, нацеленный мне в переносицу, верхним горизонтальным блоком левого предплечья, крепко ухватил его за рукав, мгновенно подсел и, взяв его на «мельницу», резко встал, после чего с садистским удовольствием шваркнул на плотно утоптанную землю, прицелившись так, чтобы ему под спину попалось несколько битых кирпичей, да, ещё и успел нанести ему удар по кадыку. С утробным звуком Сипель рухнул на землю и тут же вырубился. Гурон и три его дружка стояли вытаращив глаза, а я, припомнив сколько раз мои одноклассники и ребята из младших классов жаловались на них, с ходу бросился в атаку, радуясь тому, что мой мозг так хорошо управлял моим же телом, хотя и юношеским, ещё ни разу не битым по-настоящему. В Киевской учебке ВДВ нас натаскивали мощно, готовя настоящих сержантов. Потом, когда я служил в Рязани, тоже с удовольствием занимался боевым самбо, а когда отслужил армейку и поступил в «Плешку», не прекратил занятий и хотя то было уже спортивное самбо, всегда сражался на борцовском ковре от всей души и даже один раз стал чемпионом Универсиады.

Ну, а потом, повзрослев, просто делал по утрам пробежки и трижды в неделю ходил в борцовский зал. Уже просто так, потягать железки и слегка повозиться на ковре без обязательной цели одержать победу. Только поэтому я и в шестьдесят выглядел довольно подтянутым мужчиной и у меня была, после очередного развода, тридцатидвухлетняя любовница. Но это всё только будет через сорок пять лет, а сейчас я хотя и вырубил самого опасного противника, мне противостояли ещё четверо семнадцатилетних, спортивного телосложения парней, двое из которых, между прочим, занимались в секции вольной борьбы. Гурон спортом не занимался, этот тип просто от природы был широкоплечим, крепким и физически сильным парнем, лицо которого не обезобразил своей печатью интеллект. Эта тупая скотина попыталась снова ударить меня арматуриной, но боевое самбо предусматривает и такое развитие ситуации и я привычным для себя, шестидесятилетнего прыткого мужичка, всегда поднимавшегося в свой офис на Новом Арбате, на одиннадцатый этаж без лифта, квартира у меня на третьем, также поймал его на «Мельницу».