Ответил им: "Я заплатить явился
За старую ошибку; бога я
К ответу звал за смерть отца и каюсь".
Тогда открылось нам, чего Орест
Коварною своей добился речью
1110 О лжи и замыслах Неоптолема злых.
Наш господин, ответа не приявши,
Переступил порог, чтоб к алтарю
Пылавшему приблизиться. Но, тенью
Прикрытая лавровой, там толпа
С мечами затаилась, и Орест
Среди нее, как дух... И вот, покуда,
Перед лицом божественным молясь,
Склонялся царь, отточенною сталью
Его мечи незримые разят,
Кольчугой не покрытого. Отпрянул,
1120 Но не упал Неоптолем от ран.
Схватился он за меч, а щит срывает
С соседнего гвоздя, и грозный вид
Алтарное тогда открыло пламя.
А царь к дельфийцам возопил: "За что ж
Священною пришедшего стезею
Хотите вы убить? Вина какая
На нем, о люди?" Но на звук речей
Ему ответил только град каменьев.
Их без числа тут было - ни один
1130 Губ не разжал... Своим доспехом тяжким,
Его вращая ловко, господин
Оберегал себя. Но следом стрелы,
И вертела, и дротики, в ремнях
И без ремней снаряды, дети смерти,
К его ногам посыпались, старик...
О, если бы ты видел танец бурный,
В котором царь спасения искал!..
А было их все больше, вот уж, тесным
Охваченный кольцом, казалось, царь
Дыхание терял...
И вдруг безумный
От алтаря, где тук его овец
Еще пылал - он делает прыжок
И в самую толпу своих врагов
Врезается, как в стаю робких коршун
В лет голубей. Пугливые враги
1140 Рассеялись... Но раны злобы дикой
С смятением побега много их
Там мертвых уложили... и проклятья
И крики зверские печально отдал храм
И скалы вкруг. Один, как будто бури
И не было, наш медными сверкал
Недвижный царь доспехами... Но вот
Из глубины чертога голос бога,
Вселяя в сердце ужас, зазвучал
Угрозою - он пламенем дельфийцев
Воинственным наполнил и на бой
Их воротил... Тут пал и сын Пелида,
1150 Сраженный в бок железным острием...
Дельфиец был его убийцей, только
Он не один его убил... О нет...
Простертого на землю ж кто, отважный,
Иль камнем, иль мечом, иль подойдя,
Иль издали, кто мертвого не тронул?
Все тело царское прекрасное его
Изрублено - оно сплошная рана.
Мы, наскоро забрав его, тебе
1160 Для слез, старик, и воплей, и убора
Могильного приносим. Этот ужас
Явил нам бог, который судит нас,
Грядущее вещает и карает...
Как человек, и злой, припомнил Феб
Обиды старые... и это Мудрость?
Во время последних стихов, с той же стороны, откуда пришел Вестник,
показывается процессия с закрытым телом Неоптолема на носилках.
Корифей
Вот и царь... но увы! он не сам
Из дельфийской земли
На родимые нивы ступает.