Я всё объяснил Люсьену – так звали парня, – а сам пошёл к телеграфу. Телеграф открывался раньше всех прочих государственных учреждений, но я с четверть часа ещё потоптался под дверью, пока не пришла заспанная и ворчливая Лола. От неё пахло маленьким ребёнком. Сначала я позвонил в школу, но там трубку не брали. Тогда я отправил две телеграммы: одну Тине, что долетел, и одну – директору, что вызван по срочному делу.
Этот пункт программы предлагаем считать выполненным.
О духи, если бы и с другими можно было покончить так просто и быстро…
Обе городские газеты, «Молния» и «Хозяин», располагались в одном коридоре дверь в дверь, пользовались одной типографией – и при этом смертельно враждовали. Репортёры, разумеется, писали и в ту, и в другую – правда, под разными именами.
Например, Гагарин в «Хозяина» писал как Гагарин Бланш, а в «Молнию» – как Виола Кетчер. Поскольку «Хозяин» был газетой респектабельной, а «Молния» обожала скандалы.
Я не очень рассчитывал застать поганца здесь, волка ноги кормят, но я рассчитывал хотя бы выяснить, где он может быть. Меня неплохо знали в обеих – и уж такой-то информацией могли поделиться.
Сначала я сунулся в «Хозяина» – и немедленно окунулся в разборки.
– Ну, чего тебе ещё?
– Вы когда строчки будете считать? Хвост.
– Большой?
– Двадцать одна.
– Вынимай пробелы.
– Вынул давно.
– Заголовок в одну строку перебери.
– А толку? Всё равно хвост. Сокращать надо.
– Как я тебе сокращу? Заказной материал, отощаем неустойки выплачивать. Развёрстывай в две колонки.
– А свиноводство куда?
– Хм… Тогда так. Заказуху – на чердак, свиноводство – в подвал…
– Без макета перевёрстывать не буду.
– Ну что ж ты такой вредный, Михалыч?
– Сказал – не буду. Сяоянь, пиши перевёрстку по вине редакции.
– Да будет тебе сейчас, будет макет…
– И свиноводство целиком не встанет.
– Это уже моя забота. Ставь, сколько влезет. Остальное – в следующем номере пойдёт.
Я кашлянул, и все трое – редактор, метр и наборщица – уставились на меня так, словно я только что нагадил в углу.
– Э-э… – начал я, вдруг под этими взглядами изрядно оробев. – Гагарин…
– Вы что?! – редактор встал. – Вы что, не понимаете – люди работают! Здесь – люди – работают! И не смейте отвлекать! – он сорвался на взвизг. – Всё – в письменном виде! Ящик у двери.
– Но мне только…
– Вон отсюда!!!
Хм. Наборщицу я определённо где-то видел…
В редакции «Молнии» было тихо и пусто, на скамейке у входа, подобрав ноги, спал мальчишка-курьер, рядом с ним важно, обхватив ручками толстые пузики, сидели два маленьких друкка, дверь кабинета редактора украшал висячий замок с пломбой, а в общей комнате на шесть столов, развалившись вальяжно, сидел под вытяжкой Квинт Полуян (тот самый, который «В. Пепел» и которого выперли из столичной «Юности Эстебана» за серию разоблачительных репортажей о никогда не существовавших предпринимателях и чиновниках) – и курил костяную трубку. Судя по запаху, табак был контрабандный.