Алексей до сих пор не понимал, как Сенсеич умудрился появиться именно там и именно тогда… Будь то невероятная случайность, или запредельная интуиция, в любом случае он умудрился остановить пышущего яростью ученика и в корне поменять ход событий. Хотя главное – результат. А он был именно таким, как и планировал Алексей.
«Да, возможно, тогда я и не был готов, но теперь… Тот, кто сделал это со Славиком, должен быть именно наказан! А наказание за убийство может быть только одно. – Он сел на кровати в позу лотоса и глубоко вздохнул. – Я во что бы то ни стало должен достать зеленоглазого ублюдка!»
Проведя некоторое время за обычной медитацией, Алексей окончательно пришел в себя и вновь почувствовал жуткий голод. Все уже спали, поэтому он на цыпочках пробрался на кухню, и принялся изничтожать съестные запасы из холодильника.
Только он подогрел чайник и сделал несколько бутербродов, как за спиной раздался едва слышный скрип.
– Не спится? – тихо спросил отец.
В спортивных штанах и модной майке «Адидас», обтягивающей уже неплохо накачанную «пивную мышцу», он смотрелся довольно забавно.
– Сколько же можно спать-то? – вяло поинтересовался Алексей и неожиданно для себя зевнул.
– Видимо, много, – усмехнулся в усы Селин-старший.
Алексей налил еще одну чашку чая для него и вгрызся в бутерброд.
– Переживаешь? – тихо поинтересовался отец, сев напротив и взяв в руки чашку.
Сын какое-то мгновение молчал, стараясь сдержать захлестнувшие его чувства, но удержаться не смог.
– А ты как думаешь?!
– Успокойся, я просто спросил, – мягко произнес отец.
Алексей глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки. Что за дела? Подобные вспышки ярости могут быть у Алекса, но никак не у примерного сынишки Алексея.
– Прости, – только и смог сказать он.
– Это нормально, – пожал плечами отец. – Тебе пришлось пережить такое…
Вот именно, что пережить! А кому-то этого сделать не удалось…
Алексей в который раз удивился тому, что не может проронить ни одной слезы. Это убивало. Умом он понимал, что должен оплакать друга, но ничего не получалось. Ночью он с силой сжимал веки, но не смог выдавить ни капли. Он чувствовал себя последней сволочью… и ничтожеством…
– Знаешь, – отец задумчиво провел пальцем по краю чашки. – Люди по-разному переживают потерю близких. Сначала проходит стадия неверия, потом осознания, и затем привыкания…
«О нет, он опять затеял свои профессиональные разговоры, – раздраженно подумал Алексей. – Неужели это действительно помогает его пациентам?»
– Но у мужчин в силу ряда психологических особенностей очень часто вторая стадия проходит мимо. Ты привыкаешь к мысли о том, что твоего друга больше нет, но что-то внутри противится этому. Ты ощущаешь себя бесчувственной сволочью, продолжая жить и получать удовольствие от простых вещей, таких как пища…