С утра у Марты было предчувствие. Что-то должно случиться. Что-то, что в корне изменит ее жизнь. Когда раздался телефонный звонок, она вздрогнула. Это могло быть все что угодно. Майка одумалась, или в одной из фирм, где Марта прошла собеседование, ее оценили, у мамы срочное дело… Все что угодно… Но это был Георгий Рубенович, пластический хирург.
– Вы еще не отказались от мысли стать моделью?
Стать моделью! И он еще спрашивает!
– Нет.
– Приезжайте, я покажу вам то, что вы хотите.
Она отчего-то представила стеклянный сосуд, в котором в прозрачной жидкости плавает женское лицо. И почему-то представила лицо Майи. Протянула руки, вынула его из раствора и приложила к себе. Лицо пришлось в пору, облекло, словно вторая кожа, и… прилипло. С рук капала вода, нет, не вода… Кровь! Ей показалось, что это кровь!
– Какая чушь! – вслух сказала Марта, и видение тут же исчезло.
Она дрожащими руками стала натягивать джинсы.
– Это мой шанс, – повторяла Марта беспрерывно. – Мой шанс…
Минут через сорок она уже была в клинике. Георгий Рубенович ласково сказал:
– Идемте со мной.
Она шла вслед за хирургом по больничному коридору, как слепая, ничего не видя, сердце бешено стучало.
– Вот она, – услышала Марта.
Зрение постепенно вернулось, и она увидела: на кровати, облепленная датчиками, с резиновой трубкой в носу лежит красавица из бассейна. Та самая блондинка с большим чувственным ртом. Спросила хрипло:
– Что с ней?
– Кома. Как вам это лицо?
– Красивое.
– Да ты посмотри повнимательнее, – сказал Георгий Рубенович, переходя на ты, и обняв Марту за плечи, подвел ее к кровати.
Она давно уже рассмотрела его в подробностях, это прекрасное лицо, особенно большой алый рот.
– Красавица, да? Между прочим, модель. Ну как? Нравится?
– Да.
– Тогда решайся.
– Что я должна делать?
– Деньги, где у тебя?
– В банке. В ячейке.
– Анализы?
– Сдала недавно. По месту жительства.
– У тебя, надеюсь, нет никакой аллергии? На лекарства.
– Нет.
– Отлично. Вези деньги и… ложись на операцию.
– Сколько?
– Триста тысяч долларов. Как договаривались.
– Хорошо.
– Не тяни, слышишь? А то я эту красотку продам по частям.
Она опять вздрогнула:
– Что значит – по частям?
– А то и значит. Такой товар всегда в цене. Родственников у нее нет, согласие спрашивать не у кого.
– Вы уверены? А… мать? Отец?
– Я сказал: никого нет. И вообще: это не твоя проблема. Ты платишь деньги. Ну? Дрожишь?
Георгий Рубенович крепче прижал ее к себе. Марта и в самом деле дрожала. Спросила только:
– Когда?
– Это от тебя зависит. Она в таком состоянии, что может и год так пролежать. И десять может. Но кому это нужно? Никому. Поэтому – решайся.