Он пропустил нежданного гостя в комнату, которая чем-то напоминала склад старья.
Аверьян бегло осмотрелся. Хозяева этого дома когда-то жили неплохо. Но это было так давно… А сейчас все-то здесь дышало ветхостью. Все, кроме Демченко. Василий Филиппович — цветущий, розовощекий мужчина лет тридцати пяти. Высокий чистый лоб, умные темные глаза. Офицерская статность во всей фигуре, И даже черный халат сидел на нем ладно, с форсом.
— Я вас слушаю, — Демченко слегка поклонился: весь внимание.
Сурмач вместо ответа протянул хозяину письмо, которое тот написал в ГПУ.
Письмо свое он узнал сразу. Только глянул, разворачивать не стал, вернул чекисту.
— На черном рынке и законы черные, — сказал он певуче. — Нет там Советской власти: все продается и покупается. От махорки — до оружия. Говорил я об этом в милиции, успокоили меня: «Разберемся». Да что-то не спешат разбираться. А базарные короли наглеют.
— Есть факты? — спросил Сурмач.
— Есть, — подтвердил Демченко. — Мне для фотографии нужны химматериалы. Обычно они бывают у провизоров. А теперь на рынке появилась уйма ценных медикаментов. Причем продают их почти в открытую, но только за валюту. У белополяков где-то неподалеку был большой медицинский склад. Отступали, вывезти не успели. Медикаменты тогда все же исчезли. Не они ли сейчас появились?
Сурмач насторожился. «А что, если Демченко прав и медикаменты на черном рынке действительно из бывшего склада белополяков? Сколько же можно собрать на этом иностранной валюты, золота, ценностей?»
Сразу его мысли унеслись к тайному приказу атамана Усенко: «„Двуйка“ требует результатов. А „Двуйка“ — это разведцентр при польском генштабе. Драпали с Украины белополяки — перепрятали склад, теперь о нем вспомнили. Медикаменты, конечно, не вывезешь. Срок годности их давно прошел. Но для несведущих сойдет. Словом, можно все это старье превратить в валюту, в золото…»
— Вы… — Сурмач не знал, как обращаться к Демченко: по фамилии, по имени-отчеству? Решил просто на «вы», — …на черном рынке, видимо, свой человек?
— Приходится там появляться, — спокойно, как что-то само собой разумеющееся, подтвердил Демченко.
— Поможете взять тех, с медикаментами?
— Показать я их вам покажу, а руки связывать не буду. Это дело милиции.
На том и порешили. Разорились, договорившись встретиться завтра рано утром.
У Сурмача в Белоярове было еще одно задание: разыскать того контрабандиста Степана, с которым ходил «на польскую сторону» Григорий Серый, задержанный за два дня до трагического случая на третьей заставе.
Познакомиться с Серым Аверьяну хотелось еще и потому, что тот когда-то был в банде атамана Усенко и одним из первых дезертировал из сотни капитана Измайлова, был амнистирован Советской властью. И вот жило в Сурмаче неясное желание проверить: нет ли связи с переходом границы бывшим усенковцем Григорием Серым и прорывом пятерки Волка.