Капитан вытянул из кармана брюк стальную луковицу часов, откинул крышку и некоторое время что-то считал, шевеля при этом губами.
— Сейчас половина одиннадцатого. Я обещал, что мы возьмем похитителя до полудня, а теперь нам нужно искать еще и убийцу. Хорошо, мы пойдем к дону Луису, тем более что в комнатах Лауры, кстати, обыск еще не проводился. Но на все разговоры с ним у нас есть полчаса. Ланселот, что там ваш охотник?
Англичанин пожал плечами:
— Охотится. Если кто-то пытался бежать из усадьбы сегодня на рассвете, он его найдет. Ну, или, по крайности, найдет следы.
— Время не ждет, — повторил Анненков. — Ладно, Ник, пойдем пообщаемся с Луисом Иванычем.
Комнаты Лауры располагались в северном крыле усадьбы, под самой крышей. Идти туда пришлось по памятной капитану деревянной галерее, увитой виноградом.
— Скажи, Ник… — Анненков остановился, сорвал темно-фиолетовую ягоду, кинул в рот, разжевал и выплюнул за перила — показалось кисло. — А что за дела у вас с грандом в столице?
Стеллецкий помрачнел.
— На рожон лезет гранд, вот что. Помнишь, у нас в полку был такой Саша Авцоев, его еще Овцой звали?
Капитан кивнул и сорвал еще одну ягоду. Эту даже пробовать не стал, покрутил в пальцах и выбросил.
— Так вот, Овца… вроде спокойный же был мужчина, рассудительный… а как доходит до боя, в него словно бес вселяется. Ну, что я тебе рассказываю, ты же сам хорошо все знаешь… То папироски под огнем курит, то в одиночку на роту немцев скачет с шашечкой… В общем, на рожон лез Овца. Напомнить, чем кончилось?
— Вроде убили его, — равнодушно сказал Анненков. — Так что в столице?
— Ты меня чем слушаешь? — обиделся Ник. — Я же тебе русским языком объясняю: гранд хочет предъявить права на наследство Цезаря, а это, между прочим, двести миллионов фунтов стерлингов.
— А он имеет на них право?
— В том-то и дело, что нет. Наследница — Миранда, но ей никто не позволит прикоснуться к деньгам. У генерала Прадо было слишком много влиятельных друзей, которые тоже не прочь откусить от пирога. Луис собирается с ними договариваться.
Капитан с интересом посмотрел на товарища.
— И ты называешь это «лезть на рожон»?
— В столице свои порядки. Такая страна. Если какой-нибудь столичный хлыщ заявится сюда, в Сьерру… ну, вот как этот дурачок Гутьеррес, например… ему придется соблюдать законы Сьерры, понимаешь? Нельзя, например, нанести визит Эспиноса, а потом сразу поехать к де Легисамо, это считается ужасным оскорблением обоих семейств. В столице еще хуже. Там свои могущественные кланы, которые на аристократов Сьерры плевать хотели… в основном это профессиональные военные. Они могут даже происходить из старых креольских родов, но принадлежат уже совсем другому миру. Пока был жив Цезарь, Луиса в этом мире терпели. Но теперь, когда он остался один, о ним церемониться не станут. Прихлопнут, как комара, и все. Я говорил ему! Я много раз говорил ему, но он ничего не хочет слушать. И все из-за этой кошки, Миранды!