Весь мир гудел, обсуждая последние события, и гадал, кому из троих финалистов предстояло умереть.
— Любопытно, — проговорил Колридж, разглядывая убогие каракули на помещенном в полиэтиленовый пакет для улик листочке бумаги.
— Я бы сказала, охренительно жутко, — отозвалась Джеральдина. — Откуда ему было знать, что он сумеет укокошить Келли именно на двадцать седьмой день? Когда писали предсказания, у меня еще и в мыслях не было, что я устрою парилку. Преступника могли выселить до двадцать седьмого дня. И что это за чушь насчет убийства одного из оставшихся троих? Никто не знает, кто эти трое. Все зависит от зрителей.
— Да, — согласился Колридж. — Все это очень странно. Как вы полагаете, миссис Хеннесси, новое убийство может произойти?
— Не представляю, каким образом... Хотя... он же угадал насчет Келли. Я имею в виду пакет с предсказаниями. Его положили в кухонный шкаф в конце первой недели. За этим шкафом постоянно следили камеры, так что залезть туда было нельзя. Убийца откуда-то знал.
— Похоже на то.
В этот момент в кабинет заглянул секретарь Джеральдины.
— Только две вещи: первая — не знаю, как вы этого добились, но у вас получилось. Американцы согласились купить права на всемирную трансляцию заключительного шоу по два миллиона долларов за минуту. «Файнэншл таймс»[60] называет вас гением.
— А вторая? — поинтересовалась Тюремщица.
— Не такая приятная. Слышали, что сказала в исповедальне Мун? Они требуют каждый по миллиону за согласие продолжать игру.
— Где моя чековая книжка?
— Но разве это не против правил? — спросил Колридж.
— Знаете, старший инспектор, это телевизионная программа. Здесь правила устанавливаем мы сами.
— Ах да, совершенно забыл. Решил, что все взаправду.
— И эта программа, — торжествующе прокаркала Джеральдина, — подходит к успешному концу!
День пятьдесят третий
6.00 вечера
В последующие несколько дней полиция пыталась выудить информацию из найденной в конверте предсказаний записки. У всех «арестантов» взяли образцы почерка, искали отпечатки пальцев на кухонном шкафу, битые четыре часа изучали сохранившиеся видеозаписи первой недели.
— Ничего! — жаловался Хупер. — Мы не нашли ничего.
— А я ничего и не ждал, — отозвался Колридж.
— Большое утешение, сэр, — решился съехидничать сержант. — Не могу сообразить, как все произошло.
— В этом и вся загвоздка, я бы сказал — зацепка, — ответил инспектор. — Поскольку, сдается мне, подобное вообще не могло произойти.
Триша положила телефонную трубку и с мрачным лицом повернулась к начальнику:
— Плохие новости, сэр. Вас вызывает босс.