А в студии тем временем продолжалось захватывающее противоборство.
— Далее я обратил внимание на записанный в момент убийства звук. До этой сцены все, что говорилось внутри темного пластикового ящика, было вполне различимо и, должен добавить, не делает чести находящимся здесь господам. — Колридж повернулся к бывшим «арестантам». — Стыдитесь! Вы же люди, а не животные.
— Меня там не было, — испугалась совсем как школьница Лейла. — Меня уже выселили. Это не я!
Инспектор говорил так властно, что и остальные семеро, включая Газзу, вместо того чтобы послать его подальше, густо покраснели и смущенно переминались с ноги на ногу.
— Но я отвлекся, — извинился он. — Парадокс заключается в следующем: пока Келли находилась в парилке, мы слышали, о чем говорилось внутри. Но как только она вошла в туалет, звук стал неразборчивым, превратился в смазанный фон всеобщего бормотания. Спрашивается, почему мы больше не различали отдельных голосов?
— Потому что эти гаврики в парилке успели нажраться до полной одури, тупоголовый ты му... — Джеральдина прикусила губу. Она понимала, что у Колриджа нет никаких доказательств. Так что нечего заводиться.
— Не думаю, миссис Хеннесси, — возразил инспектор. — Маловероятно, чтобы семь человек одновременно потеряли дар речи! В таком случае в чем же дело? Напрашивается единственный вывод: то, что мы слышали на пленке, происходило не в парилке. Сфабриковавший запись не хотел, чтобы в момент преступления звучала разборчивая речь, потому что убийца заранее не знала, кому суждено умереть. Странно, не правда ли, если бы мы услышали голос «арестанта», который к тому моменту был уже убит. Не в этом ли причина, что фонограмма записи настолько смазана?
Джеральдина ничего не ответила.
— Теперь перенесемся немного вперед — к моменту, когда обнаружилась записка с предсказанием второго убийства. Она вызвала настоящую сенсацию. Я же окончательно убедился, что «арестанты» невиновны.
— Почему, дорогуша?
От неожиданности Колридж чуть не подскочил. Он совершенно забыл, что рядом стояла Хлоя. Во время всей своей речи инспектор постоянно — быть может, не всегда удачно — старался оставаться в центре внимания. Но вот и она заявила о своих правах. В конце концов, ведь именно Хлоя была ведущей этой передачи.
— Вы спрашиваете, почему? Да потому, что это совершенно нелепо. Абсурд — сплошной театр! В конце первой недели ни один участник игры не знал, когда и каким образом погибнет Келли Симпсон. Даже если планировал убийство, он не мог провидеть будущее с абсолютной точностью и доподлинно знать, что возможность совершить преступление представится именно на двадцать седьмой день. И еще: каким образом записка с предсказанием попала в конверт? Мы своими глазами видели, как его запечатали. Ее явно положил туда кто-то извне уже после того, как Келли умерла. Вы, миссис Хеннесси, всеми силами старались нагнать драматизма, чтобы взвинтить цены на материал заключительной недели, хотя прекрасно понимали, что с каждым днем убийство все менее вероятно и с каждым выселением все меньше шансов, что преступник все еще в доме. Ваша нелепая, смехотворная записка обманула зрителей, но мне послужила лишним доказательством, что нового убийства не будет.