— Де-он! Де-он! — закричал Джои. Девон подошел к его креслу и, вильнув хвостом, лизнул Джои руку. На этот раз он не стал вскакивать мальчику на колени, а сел на траву рядом с креслом, чтобы Джои мог дотянуться до него и погладить. Чарлин снова взяла мальчика за руку и показала ему, как это делается. Я выдал Девону очередную порцию лакомства и отошел к стулу, поставленному для меня в противоположном конце двора.
Меня поразило, что пес, отличавшийся крайней возбудимостью и редко отходивший от моей ноги, сидел как привязанный возле кресла ребенка-инвалида, неожиданно проникшегося к нему любовью. Казалось, эти двое общаются друг с другом каким-то неведомым мне способом. Через пару минут Джои успокоился, и его лицо осветилось лучезарной улыбкой. Девон лежал почти неподвижно, — я никогда не видел его таким спокойным и умиротворенным. Но в одном я уверен на сто процентов: пес понимал, что делает нечто важное, и был, судя по всему, увлечен этим ничуть не меньше, чем Гомер своими овцами.
Позднее Чарлин, тоже поразившаяся царившему между ними согласию, спросила меня, что, по моему мнению, думает в этой ситуации собака.
— Вам не кажется, что он понимает, как в нем нуждается Джои? Мне очень хотелось бы иметь возможность подтвердить это предположение, и я с трудом удержался от искушения. Но я знал, что у Девона есть и собственные проблемы. Предыдущий хозяин готовил его к соревнованиям по послушанию и воспитывал очень жестко, однако Девон провалился на испытаниях, и его заменили, а потом и вовсе отослали прочь. Когда я взял его, он ходил за мной, как привязанный, и даже выпрыгивал в окно, если я уходил из дома.
Львиная доля работы, которую я провел с ним за последние два года, была сосредоточена на формировании в нем ощущения безопасности — в моем присутствии или без него. Он по-прежнему следил за мной с зоркостью ястреба, требовал внимания, оттеснял беднягу Гомера, когда я протягивал руку, чтобы его погладить, втискивался в постель между мной и моей супругой. При каждом удобном случае Девон охотно забывал об овцах, предпочитая постоять рядом со мной, чего не сделал бы на его месте ни один истинный бордер-колли.
А Джои звал его по имени, фокусировал на нем все свое внимание. Я подозревал, что Девон, которому так и не удалось окончательно победить свою чрезмерную потребность ощущать внимание к своей персоне, отвечал именно на это поведение мальчика.
Однако Чарлин уверяла, что я недооцениваю свою собаку. Он работает, когда общается с Джои. Девон представлялся ей некоей диснеевской собакой, героическим представителем семейства псовых, со всех ног примчавшимся на помощь больному ребенку.