Эмили боялась поверить своим ушам. Случилось то, о чем она мечтала, но не надеялась услышать.
Люк вдруг снова нахмурился.
– Но, если все так, как ты говоришь, если ты действительно меня любишь, тогда почему ты вчера сбежала от меня? Почему ты настойчиво подталкиваешь меня к Орнелле и почему торопишься в Англию?
– Ты и Бруно сцепились из-за Орнеллы, как два льва из-за львицы, и мне была невыносима эта сцена. К тому же я совсем запуталась в своих чувствах, мне нужно было побыть одной, подумать. Этот тип чуть тебя не убил, а потом вдруг перестал с тобой бороться – вот я и подумала: наверное, ты ему сказал, что у него нет надежды, что вы с Орнеллой любите друг друга, и Бруно смирился с судьбой.
Люк в который раз покачал головой.
– Эмили, ты меня удивляешь. Как тебе такое только в голову могло прийти? Неужели я мог целовать тебя так… так, как целовал, если бы моё сердце принадлежало Орнелле?
– Я думала… Тонино говорил, что ты любил Орнеллу.
– Ох уж этот Тонино, доберусь я когда-нибудь до него! Лет в семнадцать я действительно был увлечен Орнеллой, но, когда она вышла за Челлини, можно сказать, продала себя старику, у меня открылись глаза и я понял, что она собой представляет.
– Но почему тогда Бруно сник? Я видела, он повел себя как человек, который потерял надежду.
– Почему сник, спрашиваешь? Да потому, что я открыл ему глаза. Я ему объяснил, что у меня и в мыслях не было жениться на Орнелле, так что если вдовушка не проявляет к нему того интереса, о котором он мечтает, то это не из-за меня, и, убрав меня с дороги, он ничего не добьется. Эх, сколько же времени мы потеряли зря!
Эмили отрицательно покачала головой.
– Нет, Люк, не зря. Твой расчет оказался верным. Я действительно полюбила тебя, когда узнала получше. Раньше, когда ты приезжал к нам в Лестер, меня к тебе влекло, но я восхищалась тобой издали, немного побаивалась и тебя, и собственных чувств. Ты был таким взрослым… настоящим мужчиной. Мои ровесники по сравнению с тобой казались незрелыми и глуповатыми, но с ними мне было спокойно и безопасно, я знала, чего от них ждать и как себя с ними вести. Ты же оставался для меня загадкой, хотя меня к тебе влекло. Недели, которые я провела на вилле Пинья, помогли мне не только узнать тебя, но и разобраться в собственных чувствах. Теперь я тебя не боюсь, я хочу жить с тобой в одном доме, спать в одной постели…
Люк поднял руку, обрывая монолог Эмили.
– Стоп-стоп, мисс Лэнсон, так дело не пойдет. Я не потерплю разврата в моем доме.
Эмили даже не успела испугаться, как Люк пояснил свою мысль: